Время Рыцарей (СИ)

— Позовите его сюда, пока не замерз. Анри, ты молодец, но что мешало тебе получить разрешение? Неужели ты думал, что я проигнорирую столь важное дело?

— Ты сам учил нас не тратить время на глупости, когда люди в опасности. Я и не тратил.

— Выучил на свою голову. Где эти «Вороны»?

— Уже в камере. Привести?

— Вначале Поля, потом их.

Юный секретарь заходил к нему на негнущихся ногах, зато выходил с горящими глазами и широкой улыбкой. Нил мягко пожурил его, потом поблагодарил за отвагу и разрешил в свободное время тренироваться на площадке вместе с Анри. Для стражника парень все-таки был слишком хрупким и слабым, но разве можно было не поддержать стремление очистить город от бандитов? Правда, бумагами все равно пришлось заниматься самому: Поль все еще был одет и накрашен как девушка, и Нил отправил его домой, переодеться и отоспаться после бурной ночи.

Допрос «Воронов» оставил больше вопросов, чем дал ответов: оба они утверждали, что кто-то подсказал им идею притвориться «нечистью», чтобы их не искали, но кто именно — не помнили. Врали? Или был кто-то третий, куда более умный и расчетливый, использовавший дураков втемную? Идея казалась слишком продуманной для двух безработных бездельников, решивших разжиться золотом с помощью грабежа. Это было их первое дело, и они не отличались особым умом. И сколько таких «Воронов» еще бродит по городу, нападая на одиноких горожанок? Но кто же мог пойти на такой риск? Притворяться Вороном в городе, где совсем недавно были серьезные гонения на них, закончившиеся двойным убийством? Так себе затея. А если Великий Ворон узнает и рассердится на самозванцев, те вполне могут пополнить число его рабов и стать теми, кем притворялись.

Нужно было узнать, что о ситуации думали настоящие Вороны.

Значит, требовалось встретиться с Рейвеном.

На следующее утро Нил оставил ему записку в оконной раме собственного дома: это был их способ связи. На подоконнике лежал уголек: обычно Рейвен царапал ответ на бумаге Нила, а если не было места — на самом доме. Он вообще не любил писать, отвечал всегда кратко и предпочитал явиться для ответа лично. Появлялся когда хочет и где хочет, всегда влезая в окна. Нил вообще не помнил, чтобы старый друг при нем пользовался дверью. Каждый его приход был сюрпризом, иногда приятным, иногда нет. Но все же Нил был рад его видеть. Они собирали свою разрушенную дружбу из осколков, медленно и мучительно, но главное — вместе, больше не отворачиваясь друг от друга. Как бы трудно это теперь ни было, Нил поклялся вернуть все, как раньше.

Он не бросит Дирка в рабстве. И никогда не предаст.

Он простил его.

А вот своего дядю простить не смог. Глупо было сердиться на мертвеца, тот не имел шанса оправдаться, но Нила охватывал гнев каждый раз, когда он вспоминал Рутгера Янга: Рыцаря и убийцу, бесстрашного защитника города и полного подлеца, уничтожившего дружбу Нила и Рейвена на долгие годы. И это было не самым страшным из его прегрешений. Убийство невинных людей нельзя было прощать. Как дядя Рутгер мог так опуститься? Почему не понял, что творит зло? Ведь именно он научил Нила чести и порядочности!

Нил в очередной раз запретил себе об этом думать. Он не узнает ответа на этот вопрос. Да и некогда ему размышлять, нужно было действовать: он должен убить Великого Ворона, освободить Дирка и других Воронов из рабства и дать городу мирную жизнь, в которой никто не будет вредить ни горожанам, ни проклятым людям. Осталось только стать Прекрасным Принцем — и он добьется всех своих целей.

Время Воронов почти закончилось. Скоро все изменится.

Великий Ворон будет уничтожен.

Этому коварному ублюдку придется выйти на бой, даже если вызов ему снова бросит стражник.

Глава 4. Ослиная шкура

Воскресенье было любимым днем Агаты и ее законным выходным. Предполагалось, что она проводит его с родителями, но какой взрослой девушке захочется вечно сидеть дома? Агата нарядилась и отправилась гулять в город. Одна: из-за службы Сюзанне она давно растеряла всех друзей, уставших ждать, когда она сможет уделить им время. Они обвинили ее в том, что Агата зазналась и не хочет дружить с простыми людьми, а только задирает нос и вечно хвастается дорогими подарками от наместника. Никто больше не звал ее вместе пройтись по лавкам. Никто не составлял компанию в прогулках и не приглашал на танцы. И посплетничать тоже было не с кем, кроме Сюзанны, которая никогда не рассказывала ничего сама. И пусть их! Дураки! Кто им еще расскажет о жизни в высшем обществе? Им-то туда никогда не попасть! Радовались бы, что хоть Агата делится подробностями, а они ее отвергали! Вот поступит она служить в магистрат, они ей все обзавидуются! Будут приглашать в гости, угощать, развлекать и робко просить помочь, а она еще подумает, стоит ли это делать! Совсем чуть-чуть осталось потерпеть Сюзанну — и Агата сделает достойную карьеру!