Время Рыцарей (СИ)

Лицо у него было совершенно ошалевшее.

Рейвен, не выдержав, расхохотался.

— А, так это твои шуточки, — с облегчением сказал Нил, подходя к нему, — я уж подумал, что спятил. Зачем это?

— Подарок. Выбирай любую.

— Они все одинаково противные. Забери. Почему у тебя змеи падают с губ?

— Заколдовали. Бери жабу, говорю! Иначе я напущу их в твой участок стражи.

— Больше похоже на угрозу, а не на подарок. Кто тебя заколдовал?

— Повелитель.

— Сволочь. Ты опять провинился?

Рейвен закатил глаза и швырнул в него жабу.

— Хватит болтать! Бери подарок и скажи спасибо!

Нил увернулся, и жаба смачно шлепнулась о землю, после чего рассыпалась зелеными искрами.

— Какие-то они у тебя странные.

— А чего ты хочешь от наколдованных жаб? Помнишь, как мое перо растаяло? Эти такие же. Бери. Будет у тебя волшебный питомец.

— Мне некогда за ним следить, — Нил проводил взглядом десяток змей, с гневным шипением уползающих в разные стороны, — спасибо, но я обойдусь без такого подарка. Убери жаб с крыши и зайдем в дом. У меня к тебе дело.

— Никаких дел пока не выберешь себе жабу! — Рейвен снова швырнул ее в него и опять не попал.

Нил начал закипать.

— Да не нужны мне твои чертовы жабы! Пошутили и хватит. Дирк, у меня важный разговор насчет Агаты Милн…

Новая жаба влетела ему прямо в лоб и сползла по лицу.

Нил взбесился.

— Я тебе этих жаб сейчас в задницу засуну! Всех! Тебе что, пять лет? Прекращай придуриваться, я слишком занят для этого!

— А я нет! И буду швыряться ими, пока не заберешь свой подарок! В убежище мне с ними делать нечего, а тебя доставать я могу хоть каждый день!

Нил зарычал, подхватил жабу и двинулся к нему.

— Сам напросился, тетерев безголовый!

Рейвен расхохотался и бросился бежать.

Впервые за долгое время он развеселился и почувствовал себя совсем юнцом. Глупая игра с Нилом развлекала его и бодрила, как крепкий чай. А еще дала возможность неплохо размяться: он давно не бегал и мог потерять форму. А ведь раньше от этого зависела его жизнь. От взбешенного Нила приходилось нестись во весь опор, при этом Рейвен точно знал, что тот его не убьет, и потому получал удовольствие от бега. Друга же он подбадривал громкими выкриками:

— Давай, Нил, шевели ногами! Совсем обленился! Станешь старый и трухлявый, как пень! Или все начальники стражи должны быть такими?

— Я тебе покажу пень! Ты у меня эту жабу сожрешь, когда я тебя поймаю!

— Ты вначале поймай!

Нил обрушил на него кучу ругательств, получив в ответ с десяток обидных прозвищ и сравнений. Жабы, змеи и колючки разлетались в разные стороны. Бегал Рейвен быстрее Нила, так что с удовольствием его дразнил. Тот наконец заметил это и замолчал, сосредоточившись на беге. Они сделали кругов двадцать вокруг его дома, пока Нил не схватил его за косу, намотав на кулак и с силой дергая назад. За шиворот Рейвену скользнуло что-то холодное и склизкое. Он завопил и скинул рубашку, вытряхивая из нее огромную, противную жабу.

— Получил, зараза? Нравится? — Нил торжествующе рассмеялся и перевел дух. — Все, закончили дурить. Надо найти мага, который тебя расколдует. Какое условие для снятия?

— Порадовать кого-то жабами. Ты же любил их раньше, — объяснил Рейвен, вновь надевая рубашку.

— В пять лет. И это были лягушки. Погоди-ка, а они больше не падают. Скажи еще что-нибудь.

— Еще что-нибудь, — сказал Рейвен, подставляя ладони.

Но те остались пустыми. Заклинание Льюиса исчезло.

— Отлично! Я знал, что это сработает! Ты мечтал о сотне жаб на крыше, и я сделал для тебя доброе дело!

Нил фыркнул.

— Ничего подобного. Меня развеселили эти глупые салки и жаба у тебя за шиворотом. Ты своими выходками помог мне сбросить пар и сделал этот день не таким поганым.

— Опять все плохо? Мне слетать за настойкой?

— Не надо. Войдем в дом. Нужно поговорить.

Рейвен последовал за ним. Выслушав обвинения, озадаченно покачал головой.

— Чушь какая. Во-первых, повелитель не проклинал Агату Милн. Это вообще случайность.

— Должны были проклясть кого-то другого? Кого?

— Никого. Во-вторых, он ей благоволит. На чаепития вместе с нами приглашает, Сольвейна к ней приставил, чтобы тот ей служил, дела разные поручает.

— То есть, Агата Милн нравится Великому Ворону?

— Да, но он не стал бы ее проклинать. И он с ней не спит.

— Ты уверен в этом?

Рейвен хотел было подтвердить, но остановился. Так-то он понятия не имел, была ли Агата любовницей Льюиса.

— Я спрошу. Но он точно ей не вредил и не запирал. Агата вольна ходить куда хочет, как и все мы.

Нил помолчал.

— Тогда попроси ее прийти и поговорить с нами. Я хочу услышать это от нее.

— С «нами»?

— С Рыцарями.

Рейвен закатил глаза.

— Отличная идея, тащить Воронессу к Рыцарям! Она не придет, и я бы тоже не пошел.

— Мы не причиним ей вреда. Даю слово. Но пока Агата Милн не подтвердит или не опровергнет это обвинение, весь город будет считать Великого Ворона редкостной мразью.

— Ладно, я приведу ее, — нахмурился Рейвен, — но эта девчонка, Сюзанна, сошла с ума, раз выдумала такое.

— Агата — ее лучшая подруга. Они давно не виделись. Ты передал ей просьбу госпожи де Брисар?

— Да. Но она отмахнулась от меня. Она теперь постоянно занята.