Время Рыцаря

Отказавшись от завтрака, историк отправился гулять по парковой аллее к воротам, но хруст гравия под ногами резал слух, отвлекал, и Альберт сошел на газон, только что подстриженный, и потому особенно остро пахнущий. Однако мысленно Альберт уже бродил в тех местах, где трава по-зимнему выцвела, а деревья облетели, и представлялись ему теперь три возможные дороги. Первая и самая опасная – продолжить путь до Брессюира, воспользовавшись тем, что Дю Геклен не остановится у этого города, а пойдет дальше. Надо будет попасть в крепость и каким-то образом разыскать этого монаха-чернокнижника Стефана. Второй путь – отправиться с Гроусом в замок Дерваль в надежде что-нибудь выведать о золоте. Выбрав этот вариант, Альберт рисковал пересечься с одноглазым 'мясником'. К тому же трудно было даже представить себе, каким образом можно разузнать у Минстерворта о золоте. За один только наводящий вопрос можно было лишиться головы. Ну, а третий путь был на первый взгляд самый безопасный – просто вернуться в Курсийон и узнать, не воротился ли с французами хозяин и не проходил ли Минстерворт мимо замка, выйдя из Шартра-на-Луаре догонять Ноллиса.

Решение свое Альберт отложил до разговора с Крушалем. По всему выходило, что дорога на Курсийон ближе и проще, но интуитивно он чувствовал, что надо все-таки в Брессюир. 'А не поехать ли мне туда прямо сейчас? – вдруг спросил себя Альберт. – Ведь могу же я покинуть эту башню, в конце концов! И кто знает, если завтра я проснусь там в настоящем, то не проснусь ли я там и в прошлом? Сколько можно бродить вокруг этого замка? Все равно состояние мое сейчас такое, что я не могу внимательно изучать документы'.

Однако агента все не было, и это несколько умерило пыл историка, неожиданно загоревшегося идеей поездки. Тогда он решил, что непременно отправится в этот неблизкий город на днях, если не произойдет ничего страшного. А правильнее сказать – ничего особенно страшного.

– Все гуляете?

Альберт быстро обернулся и увидел управляющего. 'И что за привычка прятаться за деревьями!' – недовольно подумал историк.

– Да, гуляю, – раздраженно ответил он и неожиданно для себя грубо добавил: – А вы, что поделываете?

На самом деле он хотел спросить: 'А вы все пьете?', но в последний момент сдержался.

– Крушаль сообщил мне сегодня хорошие новости, и теперь у меня весьма важные дела, – миролюбиво ответил Филипп

– Что же это за новости? – ревниво спросил Альберт.

– Ну нет, я чувствую, ему доставит удовольствие сообщить их вам лично. Он уже в пути.

– Вот как… Ладно, – Альберт озадаченно замолчал, а потом добавил: – Крушаль, кажется, не закрыл тогда комнату хозяина в подземелье… Я уверен, он вам рассказал, да и… Да и вы наверняка знали о ней раньше. Я только хотел спросить: она до сих пор открыта?

– Я не закрывал, – ответил Филипп, всем своим видом показывая, насколько мало его интересуют тайны хозяина.

– Пожалуй, спущусь, посмотрю еще кое-что.

– Да уж спуститесь, посмотрите, – усмехнулся управляющий. – Я вообще несколько удивляюсь вам. Любой историк с радостью заплатил бы, чтобы попасть в такую комнату, а вы еще раздумываете.

– Да, это непростительно, – согласился Альберт и, кивнув на прощание, поспешно направился к лестнице в подземелье. Поспешно, потому что во время беседы с управляющим историка внезапно поразила сногсшибательная мысль. Дело в том, что в прошлом он живет во времена знаменитого Николя Фламеля, одного из самых загадочных людей Средневековья. И ведь в лаборатории он видел это имя на обложках книг, но почему-то сопоставить время жизни алхимика с временем своего пребывания в средневековье Альберту в голову не пришло. Тем не менее, достоверно известно, что в 1370-м году Фламель жил в Париже, пытаясь разгадать тайну философского камня, и в конце концов, по легенде, разгадал ее и стал богатым и бессмертным. А был он обычным бедным писарем, когда однажды ночью перед ним появился ангел, держащий книгу. Ангел возвестил: 'Фламель, взгляни на эту книгу. Сейчас ты ничего не поймешь – ни ты, ни кто-либо другой, но однажды ты увидишь в ней то, чего никто не смог до тебя увидеть'. Фламель протянул руки, но книга исчезла вместе с ангелом, и Николя проснулся. Однако спустя некоторое время Фламель нашел у одного книготорговца привидевшуюся ему необыкновенную книгу и позже написал: 'Тот, кто продал мне эту книгу, и сам не знал истинной ее цены, точно так же, как и я, когда покупал ее… Она попала ко мне в руки всего за два флорина, эта позолоченная старинная и очень большая книга. Она была изготовлена не из пергамента или бумаги, как прочие книги, а, как мне показалось, из тонкой коры дерева. Ее обложка была из мягкой кожи с выгравированными на ней странными письменами и рисунками'.