Время Рыцаря

Вперед вырвался деревенский священник и, расталкивая восторженно кричащих мужчин и женщин, схватил под уздцы лошадей.

– У меня лучший дом, вам будет лучше у меня, – перекрикивал он гвалт. – Отдохните у меня, прошу вас!

Альберт пошел за ним, ведя за собой коня, а оглянувшись, увидел, что женщины уже отвязаны, и крестьяне занялись убитыми. Вдруг раздался торжествующий рев – один из солдат оказался не убит, а лишь оглушен, и при попытке снять с него доспехи пришел в себя. Теперь крестьяне совещались, как мучительнее его убить, и уже кто-то побежал за гвоздями.

Священник же привязал коней к изгороди в своем дворе, попросил не беспокоиться за сохранность мешков и завел в свой дом. Испуганная бледная женщина, одетая приличнее остальных, видимо, его жена, тут же стал растапливать очаг. Альберт уже не возражал против дыма – лишь бы было тепло, но до сих пор не понимал, как всю долгую зиму можно вот так дышать дымом каждый день и не угорать. И он даже спросил об этом.

– Так мы же не каждый день топим. Откуда взять столько дров? Только когда очень холодно, – ответил священник.

Тогда Альберт попросил воды, снял перчатки, шлем и умылся.

Над очагом, который находился, как водится, в центре хижины, хозяева подвесили котел и бросили туда двух наспех потрошеных куриц, очевидно, еще теплых, так что Альберту даже не пришлось развязывать мешок с припасами. Спустя час он уже глодал куриную ножку, расспрашивая священника о жизни. Но вскоре слова начали долетать словно издалека: Альберт разомлел от тепла и сытости, глаза закрывались, хотя и рано еще было спать. Сидел он, за неимением мебели, на соломе, толстым слоем устилавшей земляной пол в одном из углов, и начал невольно заваливаться набок, с каждой минутой склоняясь все ниже и ниже, и вот уже подпер кулаком щеку, часто и долго зевая.

Священник это заметил, и после недолгих уговоров Альберт перебрался в семейную кровать, но кольчугу снимать не стал – мало ли что – и сбросил только наручи. Кто знает, сколько здесь еще бродит головорезов, куда ускакал сержант и не придется ли снова браться за цеп. Однако сон на время ушел, и еще долго историк прислушивался к разговору Валентина со священником, который, узнав, что монах – богослов, тут же начал выяснять для себя некоторые двусмысленности в Писании, которые он и сам не понимает, и до паствы донести не может. Валентин охотно отвечал, да так уверенно и обстоятельно, что Альберт совсем успокоился, поверил, что все с ним происходящее в руках Божьих, и наконец заснул.

8

Первым делом Альберт внимательно осмотрел зеркало, стараясь не упустить ни одной мелочи. Вогнуто оно было не сильно, словно сплющенная ванна, середина так совсем плоская, однако едва заметно закручено по спирали. Раньше Альберт не обращал внимания на этот факт, рассуждая: старое и старое, скособочило, что с него взять. А сейчас это отметил и запомнил. Наглядевшись же, побежал с планшетом в каминный зал и вошел в интернет.

О зеркалах было написано много, страшно, но как-то однообразно: все перепечатывали одну и ту же статью, внося в нее лишь некоторые нюансы. В основном говорилось, что зеркала имеют память и способны помнить все, когда-либо отразившееся в них, храня отпечаток энергетики человека или события; некоторые же следы столь ярки, что зеркало способно ретранслировать их в наш мир, и тогда дом может наполниться призраками. Напоследок, как водится, говорилось о гаданиях с зеркалами. История изобретения зеркал тоже повторялась с незначительными вариациями, но, по крайней мере, Альберт узнал, что примерно до 1500-го года они были выпуклыми. Это было связано с технологией производства, когда сделанный стеклодувами шар заполнялся парами свинца и олова, а потом разрезался – только так удавалось удержать на стекле блестящий внутренний слой. Конечно, они были кривыми, как в комнате смеха.

Однако зеркало в башне было гораздо старше первых прямых зеркал, и оно было отнюдь не выпуклым. Уже отчаявшись, Альберт набрел на какой-то затерянный, давно упавший в поиске сайт, на котором прочитал любопытную и по каким-то причинам не растиражированную информацию.

Речь шла о зеркалах как пространственных коридорах для перехода в другие измерения. Сама техника пространственного перехода якобы была известна еще древнеегипетским посвященным. Утверждалось, что человеческое сознание настроено на определенную кодовую волну, поэтому оно видит только земной мир, а после смерти происходит переключение сознания на более короткую волну. Но для путешествия по иным мирам не обязательно покидать физическое тело, а достаточно переключить канал сознания.