Время секонд хэнд

— Я был за коммунизм! У нас в семье — все коммунисты. Вместо колыбельных мама пела нам революционные песни. И внукам сейчас поет. «Ты что, с ума сошла?» — Говорю. А она: «Я других песен не знаю». И дед был большевик… и бабка…

— Вы еще скажите, что коммунизм — красивая сказочка. У моего отца родители исчезли в лагерях Мордовии.

— Я пошел к Белому дому вместе с родителями. Папа сказал: «Пойдем. А то колбасы и хороших книг не будет никогда». Разбирали брусчатку и строили баррикады.

— Сейчас народ протрезвел, и отношение к коммунистам меняется. Можно не скрывать… Я работал в райкоме комсомола. В первый день все комсомольские билеты, чистые бланки и значки забрал домой и спрятал в подвале, потом картошку некуда было складывать. Я не знал, зачем они мне нужны, но представил, как придут отпечатывать и все это уничтожать, а это были дорогие для меня символы.

— Мы могли пойти убивать друг друга… Бог спас!

— Наша дочь лежала в роддоме. Я пришла к ней, а она: «Мам, революция будет? Гражданская война начнется?».

— Ну а я окончил военное училище. Служил в Москве. Дали бы нам приказ кого-то арестовать, то, без всяких сомнений, мы бы этот приказ выполнили. Многие бы выполнили его с усердием. Надоела неразбериха в стране. Все раньше было четко и ясно, все по предписанию. Был порядок. Военные любят так жить. Вообще люди любят так жить.

— Я боюсь свободы, придет пьяный мужик и спалит дачу.

— Какие, братцы, идеи? Жизнь коротка. Давайте выпьем!

19 августа 2001 года — десятилетний юбилей августовского путча. Я в Иркутске — столице Сибири. Беру несколько блиц-интервью на улицах города.

Вопрос:

— Что было бы, если бы ГКЧП победил?

Ответы:

— Сохранили бы великую страну…

— Посмотрите на Китай, где коммунисты у власти. Китай стал второй экономикой в мире…

— Горбачева и Ельцина судили бы как изменников Родины.

— Залили бы страну кровью… И забили бы людьми концлагеря.

— Не предали бы социализм. Не разделились бы на богатых и бедных.

— Не было бы никакой войны в Чечне.

— Никто не смел бы говорить, что Гитлера победили американцы.

— Я сам стоял у Белого дома. И у меня чувство, что меня обманули.

— Что было бы, если бы путч победил? А он и победил! Памятник Дзержинскому свергли, а Лубянка осталась. Строим капитализм под руководством КГБ.

— Моя жизнь не изменилась бы…

Про то, как вещи уравнялись с идеями и словами

«Мир рассыпался на десятки разноцветных кусочков. Как нам хотелось, чтобы серые советские будни скорее превратились в сладкие картинки из американского кино! О том, как мы стояли у Белого дома, уже мало кто вспоминал… Те три дня потрясли мир, но не потрясли нас… Две тысячи человек митингуют, а остальные едут мимо и смотрят на них как на идиотов. Много пили, у нас всегда много пьют, но тогда особенно много пили. Общество замерло: куда двинемся? То ли будет капитализм, то ли будет хороший социализм? Капиталисты жирные, страшные — это нам внушили с детства… (Смеется.)