Время синтеза (СИ)

Это несправедливо, подумала я, волоча мальчика, он же смог пройти в другой мир и найти это место, так почему же никто из аборигенов не может к нам выйти и помочь?! Осталось же всего несколько метров!

- Держись! Я тебя не отдам... - я увидела, как распахнулась дверь в терем, и удвоила усилия, чувствуя, как напрягается каждая жила моего тела, - ещё бы, ведь я сражалась с самой Беспредельностью!

Серёжа уже не пытался мне помогать, он больше не мог двигаться и только огромные серые глаза ещё продолжали жить на бесцветном лице, глядя на меня с глубокой и чистой печалью.

- Держись, - прохрипела я, взваливая Серёжу себе на спину, чтобы заползти на ступени крыльца. - Волшебная... Ки... са... ведёт... тебя к Деду...

На пороге появился рослый человек в длинном ярко-синем тулупе, отороченном белоснежным мехом, и круглой, тоже синей с белым, шапке.

- ...Морозу, - прошептала я и упала без сил.

Человек протянул ко мне руки, и груз со спины исчез. И я увидела, как Дед Мороз поднял мальчика на руки и прикоснулся губами к его лицу. А потом всё пространство вокруг наполнило чистое белое сияние.

Очнулась я возле своего пузыря. Ни тонкой тропинки, ни терема больше не было - только калейдоскоп природных изменений по обе стороны большой дороги, да почти бесплотные тени, скользившие мимо и сквозь меня.

- Серёжа! - крикнула я, но никто не ответил.

Я забралась в пузырь, коснулась его узлов и спросила:

- Друг-странник, ты знаешь, где Серёжа?

Тёплые стенки завибрировали, и пузырь рванулся сквозь пространство.

Мы приземлились прямо в комнате, куда поместили Серёжу после того, как он упал с качелей. Мальчик лежал на кровати в полном сознании и без трубок во рту, подле него сидела женщина и глаза её лучились счастьем, а рядом стоял человек в белой одежде и улыбался.

- Серёжа! - воскликнула я, но он, конечно же, не ответил. Мальчик больше не мог со мной разговаривать, потому что вернулся в своё тяжёлое тело.

Увидеть меня он теперь тоже не мог, зато я посетила жилое пространство, где обитала семья Соколовых. Так просто, захотелось взглянуть, как у них там и что. Оказалось - хорошо! Чисто, тепло и уютно. А на стенах висят старые фотографии в рамке - Серёжины предки. И вы знаете, кого я среди этих предков увидела?..

Того рослого человека из терема! Только одет он был не в сине-белый тулуп, а в простую домашнюю одежду и, знаете, как-то необычайно живо, с хитрым прищуром, глядел мне в седьмоко с пожелтевшего от времени снимка...

И поэтому теперь я имею честь доложить вам, дорогие мои верхнемирцы, со всей возможной серьёзностью известной учённицы, путешественницы и исследовательницы, об открытии мною нового спектра предельностей превысшей и наивысшей лёгкости, среди которых, как подсказывает мне острый ум и прозорливость, наверняка есть и такая, где обитают души наших с вами, навсегда ушедших в Беспредельность, предков.

В ПРОСТРАНСТВЕ ЛЮБВИ

Откатник

Первым пришёл звук. Негромкий, переливчатый, он слышался отовсюду. Затем появилось чувство лёгкого движения. Вокруг была полная темнота, и в этой темноте что-то покачивало меня из стороны в сторону. Я пошевелился, и переливчатый звук стал громче. Плеск! Я в воде! Руки и ноги сразу же начали толкать эту воду вниз - я рванулся наверх и ударился головой обо что-то твёрдое. Одновременно память вернула Юлино лицо - в глазах отчаяние, губы перекошены.

Она надрывно кашляет, колотя ладонями по врезанной в каменную стену двери, но выход не открывается. Клубы ядовитого тумана ползут к беззащитной девушке, стремительно наполняя пещеру.

Мои пальцы быстро и уверенно перебегают от одного затвора транво к другому. Несколько привычных, давно доведённых до автоматизма, движений, глубокий вдох, и трансформатор воздуха - у меня в руках. Перенастроить его для Юли - дело пяти секунд, и вот я бросаюсь к ней, уже теряющей сознание. Аппарат надет, Юля приходит в себя, глаза её расширяются от ужаса. "Нет!! - кричит она, пытаясь нащупать и открыть затворы транво. - Так нельзя! Нет!" "Да!" - мысленно отвечаю я и, пока она не успела разобраться, как снимается маска, быстро отступаю к колодцу. Шаг, второй, третий, и нога проваливается в пустоту. Вода смыкается над головой, закручивается воронкой и с силой тянет меня вниз...

* * *

Я шёл по коридору универа, поглядывая на часы: до начала занятий оставалась минута. В коридоре никого не было: все уже зашли в аудитории. Дверь с нужным номером была прикрыта, из-за неё раздавался гул голосов, шуршание, шаги - студенты переговаривались, занимали свои места, раскрывали ноуткомы. Я открыл дверь и вошёл.

- Здравствуйте.

Тридцать пар глаз уставились на меня и как по команде округлились. Я ждал такой реакции и сосредоточился на том, чтобы не покраснеть. Для этого надо было мысленно надеть на голову шлем, сделанный изо льда, - чем чётче я себе это представлял, тем легче отступал предательский жар, норовивший охватить щёки и уши.

- Доброе утро. Проходите, садитесь, - подбодрил меня преподаватель.