Время туманов

— Бог не выдаст — свинья не съест. Ладно. Попробую одну штуку. В той Зоне иногда работало. Самому, если честно, на это смотреть уже сил нет.

Семен поднялся, широко расставил руки и достаточно громко крикнул в сторону реки:

— Уходи! Нет ничего! Пошел вон! Уходи, уходи отсюда, нет еды, нет ничего, тут больно! Больно! Больно! Пшел отсюда! Уходи назад, к себе, здесь ничего нет, нет еды, нет!

Один из мертвецов изогнулся, громко, протяжно заклекотал мокрым ртом и, дергаясь, словно в припадке, побрел прочь. Вскоре он исчез в мутной воде, но оставшиеся просто шире раскрыли рты, в которых показалась грязная пена, но так и остались стоять на месте.

— Сработало, но не в полной мере, — прокомментировал Лазарев, доставая небольшой фотоаппарат. — Взять бы образец… кажется, данных по таким «матрицам» у нас еще нет. Вполне возможно, новый тип.

— Придется обойтись фотографиями, — сказал Семен. — Извини, наука, но никаких образцов. Сам не пойду и вас не пущу.

— Я, конечно, ученый, — Андрей криво улыбнулся, — но не настолько.

Семен посмотрел на ПМК. До обозначенного времени оставалось еще примерно полчаса, но аномалия, занявшая все пространство между мостом и рекой, начала меняться раньше. Сначала под мостом тяжело ухнуло с таким звуком, словно на землю свалилось срубленное дерево. После серии коротких тусклых вспышек из-под железнодорожного полотна густо посыпались сухие листья, обрывки бумаги и прочий сор, видимо, ранее притянутый статическими зарядами, а над перилами, рельсами и остатками поезда расцвели на несколько секунд кусты коротких ветвистых молний.

— Ну, вот оно и есть, — буркнул Серый, на всякий случай бросив несколько камешков под мост. — Давайте быстрее, друзья-товарищи. Не факт, что сейчас эта дрянь под мостом целый час отдыхать будет… данные карт, по ходу, уже устарели.

Под мостом то ли еще оставались легкие статические заряды, то ли просто шевельнулись волосы на голове от неприятного, морозного до мурашек ощущения, и Шелихов крепко пожалел, что воздержался от приема препарата. Зона снова начала жечь его душу, снова растеклось противное, ватное ощущение в ногах и участилось дыхание. Семен почувствовал, как пот, густо высыпавший на лбу, начал стекать к уголкам глаз, спина же взмокла так, что хоть выжимай. После того, как группа миновала аномалию, Семен остановился, глубоко вздохнул и достал шприц тюбик. Какая уж там, к черту, бережливость, когда вот-вот откажут ноги, и Серый свалится мешком прямо в воду, к тем облезлым и размокшим чудовищам…

— Что, накрыло? — участливо спросил капитан, и Шелихов, не сдержавшись, сквозь зубы покрыл его злобным матюгом. Да еще никак не хотел слезать колпачок с иглы, и Лазарев отобрал шприц у сталкера, после чего аккуратно и быстро сделал Серому инъекцию в вену на тыльной стороне ладони — времени закатывать рукав куртки просто не оставалось — Семен начинал задыхаться.

— Горелый, тво-ю ма-ать… — хрипел он между долгими, тяжелыми всхлипами, сжимая кулаки так, что на ладонях оставались лунки от ногтей. — Когда же, твою на-лево… это уже закончится…

Называется, сдержался. Геройски «сэкономил» утреннюю дозу, думая, что, раз так, то, значит, неплохо начался день, если не колотит от страха, несмотря на Зону вокруг. Что, может быть, уже избавился от своего опротивевшего до тошноты страха, что вот оно, вылетел клин, вышибли. И даже на зомби глядя, терпел, и вроде успешно так терпел, получалось не трястись, вон даже капитан удивлялся. Черт побери… видать, не судьба ему без профессорских препаратов этот поход пережить. Значит, если вернется, то и потребует не деньгами, нет, а этими самыми шприцами. Чтоб целый ящик этой благословенной дряни, и жить, жить без страха столько, сколько отпущено.