Время умирать

Когда она повернулась к нему лицом, выпрямившись в полный рост, освещаемая сполохами пламени, пилот вертолета, должно быть, заметил ее, так как развернул машину, направляя на девушку смертоносные пушки.

— Загрузка, заряжание, — произнесла она, и даже ей самой, когда она вновь повторила эту литанию смерти, собственный голос показался каким-то чужим.

— Боевая готовность! — Она увидела силуэт «хайнда», появившегося на крошечном экране прицела перед глазами. Она поймала вертолет в перекрестье прицела, и послышался высокий пронзительный звук сигнала.

— Цель зафиксирована, — прошептала она. Клодия не чувствовала никакого страха перед «хайндом» на экране. Теперь он был развернут прямо на нее, и стрелок ловил маленькую фигурку в прицел.

— Огонь! — негромко скомандовала она и нажала спусковой крючок. Отдача отбросила ее назад, и она, прищурившись, сквозь черный шлейф выхлопа смотрела, как ракета развивает скорость, в четыре раза превышающую скорость звука, и летит прямо и точно в застывшую на месте машину.

На носу вертолета сверкнули пушки, но Клодия почувствовала только ветерок от пролетевших рядом с головой снарядов. В этот момент ракета почти незаметно дернулась и направила свой острый нос прямо в разинутую глотку воздухозаборников турбин. Когда произошел взрыв, «хайнд» был всего в нескольких футах от земли. Он камнем рухнул вниз, опрокинулся набок, и горящее топливо из разорванного бака мгновенно залило вертолет. Клодия успела заметить, как пилот лихорадочно пытается выбраться из превратившейся в смертельную западню бронированной кабины, а затем все исчезло за огненной стеной.

«Ведь это был живой человек, — подумала она. — Человек, который жил и дышал, а я убила его». — Она ожидала почувствовать горе и муки совести. Ведь она всегда верила в то, что любая жизнь, особенно человеческая, священна. Но раскаяние так и не пришло, вместо этого она почувствовала, что в ней просыпается ощущение дикого триумфа — все та же бешеная ярость, что внезапно охватила ее.

Она быстро оглянулась, выискивая в небе новую цель, еще что-нибудь, что можно уничтожить, на чем можно сорвать злость и отомстить. Но утреннее небо было пусто. Склоны холма усеивали горящие обломки вертолетов, валялись они и среди деревьев в долине.

«Они все уничтожены, — подумала она. — Все до одного».

Боевые расчеты шанганов, сделавшие свое дело, теперь выскакивали из леса и бежали вверх по склону холма, чтобы поддержать штурмовую группу Шона. Она видела, как защитники базы бросают оружие и съеживаются в своих окопах, испуганно подняв руки, желая показать, что они сдаются. Она бесстрастно смотрела, как озверевшие шанганы приканчивают их штыками и глушат прикладами, как скотину в загоне.

Вдруг лежащий у ее ног Джоб застонал, и внезапно вся ее ярость испарилась. Она отбросила ненужную больше пусковую установку и опустилась рядом с ним на колени.

— Я думала, ты умер! — прошептала она, разматывая только сейчас начавшими дрожать пальцами обернутый вокруг шеи шарф. — Не умирай, Джоб. Пожалуйста, не умирай. — Шарф пропитался потом и пылью и был разорван в нескольких местах, но она свернула его в комок и сунула в страшную рану, надавив на него всем своим весом в попытке остановить кровь, вместе с которой утекала его жизнь.

— Шон скоро вернется, — сказала она. — Не умирай, Джоб. Держись, пожалуйста, держись. Я помогу тебе.

* * *

Шон и Матату вжались в стену окопа, сгибаясь под шквалом пуль, которые просвистели буквально в каких-то нескольких дюймах над их головами и забили им глаза и нос песком из разорванных мешков.

Как только стрельба прекратилась, Шон вскочил на ноги, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как на склон холма падает вертолет и, покатившись вниз, разламывается на куски.

— Черт побери, эти проклятые «стингеры» действительно работают! — засмеялся он, все еще находясь в тисках собственного страха. А Матату рядом с ним захихикал и хлопнул в ладоши.

— Как куропатка, в которую угодили из 577-го бандуки! — закричал он на суахили и вслед за Шоном выпрыгнул из окопа.

Трое бойцов ФРЕЛИМО, стоило им увидеть приближающихся Шона и Матату, бросились бежать, и Шон дал им вслед очередь из своего АКМ. Одному пуля попала в поясницу, и он ничком повалился на землю. Двое других побросали автоматы, рухнули на колени, заложив руки за голову и трясясь от страха. Шон пробежал мимо них, и они вздохнули с облегчением, не веря собственному счастью.

Шон миновал внешнюю линию обороны и оказался на территории базы, где располагались мастерские и укрытия для вертолетов, огороженные мешками с песком и прикрытые маскировочными сетями. Среди них все еще падали случайные мины, поднимая гейзеры пыли и разбрасывая свистящую шрапнель. Один из «хайндов» рухнул возле периметра базы и теперь горел, заволакивая мастерские густыми облаками черного маслянистого дыма.