Время умирать

— Осторожно, Капо, старайся наступать на камни и не оставлять следов.

По одному они вылезли из машины, каждый со своим рюкзаком, следуя инструкции Шона ступать след в след. Матату вышел последним и отправился назад, заметая следы сухой веткой и уничтожая любые признаки того, что здесь были люди.

Из лагеря сюда с ними поехал повар, чтобы отогнать грузовик обратно.

— Ступай с миром, мамбо! — крикнул он, разворачивая машину.

— С миром? Вряд ли получится! — засмеялся Шон и отослал его взмахом руки. Затем обратился к Джобу:

— Вперед, не оставляя следов!

Ни Рикардо, ни Клодия не наблюдали раньше процедуры «неоставления» следов. Обычно во время охоты они свободно преследовали добычу. Сейчас группа шла индейской цепочкой: Джоб во главе, а остальные ступали точно ему в след. Замыкал цепочку Матату, виртуозно уничтожая все признаки прохождения отряда. Он аккуратно клал на место сместившиеся заросшие лишайником камни, возвращал в исходное положение стебли травы, легко касался земли сухой веткой, подбирал листья, упавшие с низко висящих ветвей, или поврежденные растения, на которые наступила нога человека.

Джоб избегал звериных троп и мягкой земли, выбирая самые причудливые маршруты, но двигаясь при этом удивительно быстро. Уже через полчаса Клодия почувствовала, что между лопаток и на груди в вырезе футболки выступила испарина.

Наконец Джоб привел их на вершину холма. Шон сделал знак пригнуться, чтобы не выделяться на фоне закатного неба.

Наблюдая за действиями Пумулы и Дедана, Рикардо негромко заметил:

— Они, кажется, знают, что делать. — Двое охотников расположились на флангах, даже не получив приказа.

— Да. — Между ним и Клодией появился Шон, используя в качестве прикрытия низкий кустарник. — Они служили в разведвойсках, так что им не привыкать.

— Почему мы остановились именно здесь? — спросила Клодия.

— Мы находимся на границе, — объяснил Шон, — и проведем здесь остаток дня, наблюдая за местностью впереди. Как только взойдет луна, мы тронемся в путь. А пока можете расслабиться.

Он поднял свой цейссовский бинокль к глазам и стал смотреть вперед. В нескольких ярдах от него лежал Джоб и смотрел в том же направлении. Время от времени они опускали бинокли, чтобы протереть линзы или сморгнуть влагу с глаз. Клодия отметила, как они бережно относятся к оптике, но кроме этого ничто не отвлекало их от наблюдения. Они были им полностью поглощены и прекратили разглядывать открывающийся впереди пейзаж, только когда исчез последний луч солнца. Шон спрятал бинокль в верхний карман рюкзака и обернулся к девушке.

— Пора гримироваться, — сказал он.

Сначала она ничего не поняла, затем почувствовала жирную камуфляжную краску на коже и инстинктивно отшатнулась.

— Тихо, — приказал он. — Ваша белая кожа сверкает, словно снег, и годится только для укусов насекомых и солнечных ожогов.

Он покрыл краской лицо и верхнюю часть ладоней Клодии.

— Луна взошла. — Шон закончил со своей собственной маскировкой и завинтил крышку тюбика. — Можем идти.

Шон снова изменил боевой порядок, отправив на фланги Джоба и Пумулу, и сам возглавил отряд. Матату опять замыкал колонну, заметая следы.

Один раз Шон остановился и проверил снаряжение Клодии. Ослабшая пряжка на ее рюкзаке слегка хлопала в такт шагам. Настолько тихий звук, что она даже не заметила его.

— Грохочете, как полк солдат, — выдохнул он ей в ухо, пока подтягивал пряжку.

«Напыщенный ублюдок», — думала Клодия в то время, как они час за часом шли, не останавливаясь. Она так и не заметила, когда именно они пересекли границу. Лунный свет в лесу казался серебряным, и тени деревьев дрожали на широких плечах Шона, который шел впереди нее.

Постепенно тишина и лунный свет придали пешему маршу нереальность, буквально загипнотизировавшую Клодию. Она шагала, словно лунатик, и когда Шон внезапно остановился, с размаху налетела на него и упала бы, если бы он не обвил ее своей сильной рукой и не удержал на ногах.

Они стояли, не двигаясь, прислушиваясь, вглядываясь в темный лес. Когда прошло уже почти пять минут, Клодия слегка пошевелилась, пытаясь высвободиться из его объятий. Но Шон внезапно усилил хватку, и она подчинилась. С правого фланга Джоб прокричал, как птица. Шон бесшумно опустился на землю, увлекая Клодию за собой. Она напряглась, осознавая, что где-то рядом, возможно, настоящая опасность. Его объятие больше не раздражало. Инстинктивно девушка расслабилась и прижалась к нему чуть плотнее. Это оказалось даже приятно.

Из темноты донесся еще один тихий птичий крик. Шон приблизил губы к уху Клодии.

— Сидите! — выдохнул он. Она почувствовала себя одинокой и брошенной, когда он убрал руки и исчез, как привидение, в лесу.

Шон передвигался, низко нагнувшись, с ружьем в правой руке, исследуя поверхность земли левой рукой и отбрасывая сухие ветки и листья, которые могли хрустнуть под ногой. Он прополз около десяти ярдов от того места, где лежал Джоб, и оглянулся на его размытую тень. Поднятая ладонь была сигналом, и Шон сосредоточился на левой стороне, куда указал Джоб.