Время увядающих лилий (СИ)

А вот тут лицо Катарины заметно омрачилось. Не в наш адрес, исключительно касаемо собственных вассалов, немалая часть которых так и не смирилась с её вторым мужем, Джакомо Фео. Недостаточная знатность, вот в чём была причина. А в это время бунт знати против сюзерена по сему поводу был отнюдь не редкостью. В случае же Катарины Сфорца ситуация осложнялась тем, что она была женщиной, а значит в глазах большинства вассалов, несмотря на всю свою грозную репутацию, нуждалась в «достойном» супруге, то есть знатном, богатом, влиятельном. Иными словами, одобряемом теми самыми вассалами.

— Как далеко это зашло, Ваше Святейшество, кто главный в… этом? И когда будет мятеж?

— Пока мне это неизвестно. Но если станет — мы обязательно вам сообщим. Сейчас же мой сын задаст вам вопросы, касающиеся имеющихся войск и обороны крепостей. Нам важно знать, какие возможности у ценного союзника и что можно усилить, а что пока оставить как есть. Я же вынужден попросить оставить меня, есть дела, не требующие отлагательств.

Иными словами, Родриго Борджиа изволил немного утомиться. Учитывая же, что оставшиеся вопросы всё равно решать мне и Мигелю, то не было никакого резона занимать кабинет понтифика. Оставалось лишь покинуть это место и переместиться в иное, находящееся совсем недалеко. Замок Святого Ангела, он не так велик, как может показаться. С другой стороны, и маленьким его не назвать. Так… в пропорцию. А с Катариной Сфорца есть о чём поговорить, долго и вдумчиво. Учитывая же изменение её статуса с нейтрала на союзницу… Мда, интересные и многогранные перспективы вырисовываются! И я буду полным долбодятлом, если их не использую.

Интерлюдия

Испания, Вальядолид, сентябрь 1493

Что Кастилия, что Арагон были более чем знакомы Хуану Борджиа Льянсоль де Романи. Неудивительно для урождённого валенсийца, к тому же любящего путешествовать по разным местам Испании. Да, теперь уже Испании, ведь всем подданным Кастилии и Арагона стало очевидно не временное, но окончательное слияние двух королевств в единое целое.

Зато Вальядолид, новая-старая столица, стал ещё более пышным, величественным, могучим. Оно понятно, окончание Реконкисты само по себе дало заметный толчок усилению Испании, её дальнейшему развитию и… желанию королевской четы распространить свою власть на иные земли. Отсюда и путешествие Колумба, принесшее первые плоды, и отщипнутый в результате дипломатических переговоров кусочек Франции и алчные взгляды на север, юг, восток. Гранадский эмират по существу уже почти переварился в организме молодого и хищного королевства, требовалось подать «на стол» новое блюдо. Но именно с этим кардинал Борджиа Льянсоль де Романи и прибыл — с предложением королевской чете возможности с малыми усилиями расширить королевство.

С недавних пор посланники из Рима встречались в Испании не просто доброжелательно, а с явным радушием. Увеличение доли испанских кардиналов при Святом Престоле, булла «О Новом Свете», показательно доброжелательное отношение Александра VI к Испании и её интересам… Фердинанд и особенно Изабелла не собирались не то что терять, а даже немного ухудшать отношения со столь выгодным им понтификом. Отсюда и первая родственная связь между Борджиа и Трастамара, выразившаяся в союзе Хуана Борджиа и Марии Энрикес де Луна. Не самая близкая родня основной ветви Трастамара, но и не слишком далёкая.

Ожидать аудиенции у королевы Изабеллы кардиналу долго не пришлось. Именно у королевы, потому как Фердинанд Арагонский временно покинул Вальядолид, отправившись проверить что-то, связанное с делами армии. Что именно, кардиналу сразу узнать не удалось, а утруждаться, выясняя абсолютно не важное для выполнение возложенной задачи даже не собирался. Всем, и даже самому королю Фердинанду, было понятно, кто именно правит Испанией, а кто стоит рядом с истинным правителем, обеспечивая силу и мощь армии.

Кардиналу Борджиа Льянсоль де Романи до сей поры не довелось быть удостоенным разговора с королевой Испании, не того полёта птица… была. Теперь же, получив кардинальский перстень и из-за принадлежности к роду Борджиа, ситуация заметно изменилась. И, представляясь королеве, он не мог не отметить ауру силы и власти, окружающую эту невысокую женщину с золотистыми волосами и пронизывающим взглядом глаз которые казались то зелёными, то голубыми. Он охотно верил рассказам придворных о том, что Изабелле Трастамара достаточно лишь посмотреть на человека, чтобы тот даже против своей воли начал говорить… в том числе и то, о чём говорить не следовало бы. Истинная королева, которая не только сидит на престоле, но и по настоящему правит, опираясь на приближённых, но не становясь зависимой от них.