Время ведьм

— Свидание? Я — спец! — из-за ближайшего дерева высунулась шпионская мышиная мордочка. Взмах черных крыльев и Бакстер уже возле нас. — Очумительная удачливость что я вас нашел.

Ну да, то-то я так и поверила, что он ну ни словечка не подслушивал. Ну, ни капельки!

Никакой супер-скорости уже не было. Разве час уже прошел?

— Бакстер, я не думаю, что шкафные свидания сюда подходят, — я подвинулась на скамейке и мышь, царапая острыми коготками, уместился между мной и ведьмаком. Маленький, а столько суматохи вокруг развел!

— Ничего ты не понимаешь, Силька! — на меня как на глупенькую смотрели черные бусинки глаз. — Тепло! Это раз.

Загнул пальчик на лапке Бакстер. При этом у него зачесалась спина, и он был вынужден номером «один» погонять мурашек по телу.

— Там мягко! Это два, — разгон мурашек закончили уже два пальчика, которые после были любезно продемонстрированы нам с Деином дедой.

Пожилой мужчина повернулся в полоборота, забавляясь, но мышиный лепет не прекратил.

— Уединенно! Это три! Никакой конкуренции! — и тут мы уже лицезрели три темных коготка.

— Как это нет конкуренции? — пожал плечами деда. — А если мы с тобой в одном шкафу встретимся?

Мне стоило большого труда не рассмеяться. Я тут же нарисовала в своем воображении эту эпичную встречу и начала мелко подрагивать на лавке.

А мышь тем временем задумался. Вот дела, предложил, а сам не подумал! Это же теперь и на его территорию спрос может появиться. Кажется, он даже вспотел немного, несмотря на вечернюю прохладу.

— Это я дал, конечно, — согласился сам с собой мышь. Закрыл один глаз, потом проделал это дело с другим и подпрыгнул: — Сменный график!

И гордый собой протянул:

— Ва-а-ариант!

Залихватски махнул рукой шкафных дел мастер:

— Да я голова! Деда, ну тебе же много не надо, так, раз в недельку...

Я перевела взгляд на развнеделешного деда и поняла... Бакстерова смерть близко! Очень! На одной лавке сидят!

Надо спасать эту двухволосишную головушку! Где же мы еще такого найдем?

— Бакстер! — прервала я мыша, рассуждающего о возрасте и возможностях. — Что с твоей силушкой богатырской?

Мышь сразу как-то сдулся, расстроено закусил щеку:

— Кончилась, — маленькая черная тучка нахохлилась на прогнившей лавке. — Я чуть перед всей академией не опозорился!

С другого конца лавки раздалось какое-то похрюкивание. Деда? Ну нет, он бы не стал... Сидит ровно, слушает, вроде.

— Что случилось? — предполагать даже не стала. Бесполезно. Надо слушать.

— Фонтан помнишь?

Ну как же не помню? Помню. Прекрасная девушка с букетом цветов сидела в центре, на камне, а вокруг нее взметались ввысь струи воды. Якобы, эта дева символизировала основательницу академии. Кто-то говорил, что она была магиня, кто-то, что эльфийка, но я была точно уверена — ведьма она! Ну какая еще женщина в букете соберет столько травы? Да там всего цветков пара-тройка и все!

— Фонтана теперь нет? — осмотрела мыша с лапок по макушку. Вряд ли. Ну не настолько же его силушка расперла...

— Есть, а вот букета нет.

— И за кой тебе сдался каменный цветок? — с другой стороны лавки опять донеслись странные звуки.

Бакстер встрепенулся:

— Зачем? Все вокруг с полян таскают, покупают. Фу, трясина и скукота!

— А ты опять выделился, да? — мне было жалко фонтан. Букет бы что надо. Для ведьмы. Мы все, что ведьмы Жизни, что Смерти, считали изображенную девушку своей покровительницей и бросали туда ароматные цветы. На удачу в учебе.

— Арри бы оценила! Я уверен! У нее тонкий вкус!

Ага! Тонкий вкус на тяжелые камни!

— Тебя поймали на полпути?

— Да меня никто не остановит, если я задумал что-то! — вскочил на лапки мышь, а потом жалобно посмотрел мне в глаза и положил мордочку на ногу: — Сила кончилась!

Мое сердечко дрогнуло и я погладила его по голове, утешая. Хрюканья с конца лавки повторились. Но я не стала косить глаза в сторону, у меня тут мышь расстроенный.

— А я, между прочим, даже стихи сочинил к букету...

— Какие? — с интересом спросила я. Деда тоже с любопытством посмотрел на горевавшего мыша, который уже распластался по моей ноге, смотря в ночное небо и начал декламировать:

Цветок любви моей зазнобе

Несу я смело сквозь ветра.

И пусть ее любовь до гроба

Усыплет ласками меня!

— У-у-у, Бакстер! Все у тебя к себе любимому сходится! — пожурила я крылатого стихоплета.

— Не очень, да? — согласился со мной мышь. — У меня есть еще вариант:

Камень веков тебе принесу

Вечный цветок для тебя я сорву

Чтобы ты знала, что никогда

Я не покину тебя!

— Вот только последнюю строчку надо переписать, я не уверен... — почесал коготком грудку бессовестный мышь.

— Бакстер! — возмутилась я до глубины души. Женская солидарность жила, живет и жить будет!

— Что? — невинные глаза так и говорили о чистоте помыслов хозяина. Но я то знала эти мышиные мыслишки!

— Ничего, Бакстер! Ничего не подходит! — может, немного категорично, но он меня разозлил...