Время веры

Есть «неверующие», как бы — по недоразумению; это духовно-честные люди, но они себя считают «неверующими» потому, что им внушили, или они сами усвоили себе, — неверное понятие о Боге, о мире и человеке. Такие люди, в глубине своего существа, не против Бога; они Его не знают; они только против неверных, узких понятий о Боге. И в своем искании правды они легко способны познать духовный мир.

Всякий, знакомый с антирелигиозными журналами Советского Союза знает, что их содержание почти исчерпывается тремя идеями: 1) неискренностью — будто бы всех — служителей Церкви, 2) «классовой» сущностью — будто бы всякой — религии, и, наконец, идеей, что «наука несовместима с религией». О безосновательности — и религиозной и научной — этого последнего утверждения я уже говорил, и буду говорить еще. О классовой сущности всякой религии аргументы неверия также неосновательны. Жизнь Вечная нужна всем людям, независимо от их социального положения… Но в аргументе нравственной слабости верующих и служителей Церкви есть основание. Скажем открыто, — мы, верующие и священники, не всегда бываем на высоте своего великого служения Богу. Только антирелигиозники, укоряющие нас в этом, не замечают, что этот аргумент, как раз не антирелигиозный, а ч и с т о р е л и г и о з н ы й. Это нравственный аргумент, совсем не связанный с материализмом… Во все века бывало, и сейчас есть не мало, по наружности только «верующих в Бога», и «христиан» только по имени. Но разве нравственная слабость тех или иных людей и пастырей может опорочить жизненную силу и мудрость и Свет божественного, евангельского учения?

Евангелие само нам говорит, что даже среди двенадцати самых близких учеников Христовых оказался один предатель. Это не опровергает истины Христовой; наоборот, еще более подчеркивает ее. Худы ли мы, христиане, или хороши, это имеет отношение лишь к нашему спасению, но не к бытию Божьему. Лжецы и преступники искривляют только свою личность, но не Правду Божью. Плохие работники не унижают работу, а только с в о ю работу. Никакое человеческое лицемерие не в силах потушить свет божественной мировой Правды. «Правда Господня пребывает вовек». И не мало есть, и всегда бывало, людей, которые любят Христову правду больше своей жизни.

Честным неверием было неверие апостола Фомы. Хотя он проявил напрасно свою недоверчивость к словам людей, которым можно было верить, к апостолам, но, пожелав увидеть Христа Воскресшего для уверования своего, он как бы с т р а ш и л с я в е р и т ь о т р а д о с т и… Если Христос воскрес, тогда ведь и жизнь его, Фомы, должна в корне измениться, пойти совсем иначе… Все тогда в нем должно быть озарено этим Светом… И когда увидел Фома истинно Воскресшего Христа и коснулся своими руками Его гвоздиных ран, — он воскликнул радостно: «Господь мой и Бог мой!» И Христос ему сказал: «Ты поверил потому, что увидел Меня; б л а ж е н н ы н е в и д е в ш и е и у в е р о в а в ш и е (Иоанн ХХ, 29).»

Не мало есть таких людей в мире, среди всех народов. Не имея возможности увидеть Христа своими физическими глазами, они с несомненностью видят Его глазами своего духа, видят близость Божию, любовию и верой. Честное сомнение найдет истину, потому что ищет ее без лукавства. Жаждущие п о с л е д н е й п р а в д ы уже нашли Бога потому, что эта жажда и есть жизнь самой Божественной Правды в людях.

9. ЗРЕНИЕ ВЕРЫ. СВИДЕТЕЛЬСТВО КУТУЗОВА

Познавая Христа Иисуса, человек начинает понимать, что такое Бог. Начинает любить Бога. Как можем мы любить Невидимого, Непостижимого, Великого Необъятного Творца миров? Церковная песнь поет: «Бога человеком невозможно видети, на Него же не смеют чины ангельские взирати»… И продолжает песнь: «Тобою бо Всечистая явися человеком Слово воплощенно»… Бог открылся людям во Христе. Слово Божие воплотилось в Человеке и видимой стала Божия Мудрость и Сила, создавшая всё. Родился Христос. И с этого мгновения всякий человек получил возможность в с т р е ч а т ь Б о г а, и — быть с Ним… 19 веков тому назад люди, жившие в Палестине, 33 года встречали Бога, как мы встречаем друг друга. Но не все они узнали Свет Божий в Человеке Иисусе, а только те, чье сердце искало последней правды, жаждало истинной чистоты жизни. Такое сердце было открыто и готово для высшего света и слова. Мы знаем: не все тогда, 2 000 лет тому назад, уверовали во Христа и не все веруют сейчас в Божию Любовь, воплотившуюся на земле. Некоторые смущаются еще злом, окружающим их, и думают, что зло должно было бы уйти само, без их усилий, без их веры в Бога… А те, кто веруют, — приносят Богу плод своей жизни и усыновляются. Истина открывается не внешним чувствам человека, не осязанию, не зрению, но сердцу, духу. Жизнию своего сердца живет человек… Некоторые неразумно говорят: мы бы уверовали, если бы нам дали увидеть, удостовериться опытом телесных чувств… Но удостоверение внешних чувств не есть удостоверение разума и сердца. В отличие от животных, человек свои высшие ценности удостоверяет не чувствами тела, а жизнию духа, — верой.