Время вестников

— Не ждала… Но все равно рада, что вы пришли, господин де Фармер, — без излишних приветствий сказала Элеонора сэру Мишелю, едва тот появился на пороге и преклонил колено. — Надеюсь, с Беренгарией все в порядке? А где же мессир Серж?

— Ее королевское высочество, — быстро выговорил рыцарь, подчиняясь жесту Элеоноры и поднимаясь, — осталась в монастыре Святой Цецилии. Мне жаль огорчать вас, государыня, но мой второй оруженосец ранен во время штурма, случившегося сегодня в полночь, и остался в обители под присмотром добрых бенедиктинок. Мы пришли к вам за советом…

— Вино в кувшине, — просто ответила Элеонора. — Возьмите сами. Присесть можете на мою постель. И поторопитесь с рассказом, шевалье. В последние дни мне кажется, будто время невероятно коротко.

Люди и маски — I О том, каковы слуги у Элеоноры Аквитанской

Королева-мать Элеонора Пуату сидела за перепиской, ибо больше заняться ей было нечем. Давно начало темнеть, Ричард убрался совершать подвиги, вернуться в Мессину, к Беренгарии, невозможно, в лагере короля царит непринужденный хаос (у шотландцев опять что-то празднуют и орут), а время ужина давно вышло. Более всего Элеонору раздражала пища, приготовляемая для двора Ричарда. Суровые условия военного лагеря и непритязательность самого короля свели все возможные кулинарные изыски до минимума. Вареное или плохо прожаренное мясо, жесткий хлеб, пресная лапша из полосок нарезанного теста и дешевое вино (у герцогов, правда, подороже, ибо Йорк, принц Эдвард Шотландский или Анри Бургундский имеют неплохой доход со своих владений, а Ричард давно все промотал). Элеонора уже начала подумывать, не нанести ли визит кому-либо из многочисленных родственников, чтобы нормально пообедать. Просто слюнки текли при воспоминаниях о трапезной монастыря Святой Цецилии.

Любая армия, особенно действующая за пределами своего государства, всегда сопровождается изрядным канцелярским обозом и вихрем бюрократии. На особых повозках, в ящиках, многочисленных шкатулках и тубусах хранятся самые разные документы — счета от купеческих домов за фураж и продовольствие для людей, за упряжь, оружие, животных. Громоздятся штабели переписки с метрополией, письма от королевских управителей провинций (Англия — королевство большое, простершееся от суровой Шотландии до Лангедока, а значит, приходит множество депеш), закладные письма, долговые расписки, карты и планы местностей, доносы верноподданных друг на друга; отдельно путешествует внушительный сундук с папскими буллами и воззваниями, в другом копятся отчеты сборщиков налогов… и так далее почти до бесконечности.

Первым человеком, заведшим в Англии настоящую канцелярию и упорядочившим бумажные дела страны, стал канцлер Томас Бекет. Только за одно это дело его можно смело причислять к лику святых — создать практически на пустом месте особую государственную службу, которой подконтрольна любая грань жизни государства? Это подвиг. Но у любой монеты всегда две стороны. Святой Томас в начале правления Старого Гарри учредил идеальный управленческий аппарат, который затем, как водится, погреб своих создателей в море бумаг, и теперь каждое действие правителей королевства вызывало нескончаемый поток пергаментов и головную боль у королевских гонцов (последнее утверждение не совсем истинно, ибо болит у гонцов как раз не голова, а место прямо противоположное — попробуйте-ка провести в седле несколько дней подряд, доставив спешное сообщение, допустим, из Ангулема в Рим! Голова раскалывается у ученых мэтров из канцелярии, которым приходится разбираться с водопадом свитков).

Ричард перепиской не занимался принципиально, предпочитая не глядя подписывать бумаги, подаваемые на одобрение монарху и больше ни о чем не задумываться. Элеонора Пуату только грустно головой качала, зная о нерадении сына к делам управления страной — неудивительно, что Уильям де Лоншан нагрел короля больше чем на миллион, а все остальные поживились на крестовом походе не хуже хорьков в курятнике.

Походной канцелярией короля руководил несчастный молодой монах ордена святого Бенедикта. Парня вполне можно было назвать великомучеником: ему приходилось в отсутствие монарха самостоятельно принимать решения на свой страх и риск, а Ричард отсутствовал почти постоянно. Королева-мать ужаснулась, узнав, что бюрократией короля заведует захолустный монашек, наверняка попавший на эту должность только по протекции родственников и потому, что он умеет хорошо читать и писать. Элеонора решила хотя бы на время взять дела сына в свои руки и полный день сидела за разбором документов. Единственной ее мыслью было: «Как все запущено!..»

— Господь всемогущий! — восклицала аквитанка, складывая в отдельную стопку счета. — Долгов почти на миллион! Тамплиеры, генуэзцы, Милан, Монферрато… Если так пойдет дальше, придется продать Англию ломбардцам, чтобы расплатиться! А это что?