Время воина

Меньшиков простучал пальцами дробь по столу. Вышло не очень. Сукно скрадывало звуки. Он поморщился. Борецкий не пойман, а без него показательная кара ослушников выглядит как-то… наивно, без аргументов и солидного фундамента. Никто не испугается, не внемлет предупреждению, а значит, попытка устранить кого-то из императорского клана повторится. Надо сказать, действовали грамотно с точки зрения политического резонанса. Тамара сейчас не на виду, ведет скромную жизнь провинциальной аристократки, поэтому покушение на нее выглядит как попытка предупредить и Никиту Назарова, и Меньшиковых. А вот с Катей такой фокус вряд ли прошел бы. Она — персона известная, жена молодого и перспективного дипломата, просто так к ней не подберешься.

Лицо Константина Михайловича снова исказила гримаса. Не хотел он ругаться с Никитой в его доме, жалея дочь. Но позже выскажет все, что думает. Бестолковая охрана, невероятная беспечность в сопровождении, потакание женским желаниям работать и ежедневно находиться вдали от хорошо охраняемого имения (здесь вопросов никаких!), поездки из «Гнезда» в Вологду, что влечет за собой невероятный расход ресурсов техники и постоянное напряжение боевого сопровождения. Ведь сколько говорено, чтобы семья переселялась в Петербург — нет, постоянно проявляют упрямство и желание показывать, насколько они самостоятельны!

Чувствуя, что раздражение затапливает его приливной волной, Меньшиков встал из-за стола, дошел до двери, резко распахнул ее и выглянул в коридор. Стоящие в охране возле кабинета двое гвардейцев в черной униформе с отличительным шевроном на рукаве, на котором был оттиснут герб Меньшиковых, вытянулись при появлении Великого князя.

— Где капитан Келлер? — спросил Константин Михайлович ближайшего охранника.

— В гостиной, Ваше Высочество, — отчеканил боец.

— Найди его и передай, чтобы привел ко мне Бельского, — сухим голосом дал распоряжение Меньшиков. — И побыстрее.

К чести гвардейцев, действовали они весьма расторопно. Прошло чуть больше пяти минут, и бравый светловолосый гвардейский капитан самолично привел поникшего князя Ивана в кабинет, козырнул и собрался уходить.

— Останьтесь, господин капитан, — приказал Меньшиков. — Будет хорошо, если вы постоите в уголочке, приглядывая за гостеприимным хозяином.

— Слушаюсь, Ваше Высочество, — беспрекословно подчинился исполнительный потомок тевтонов и замер возле дверей.

Константин Михайлович разглядывал Бельского и еще больше распалял свое раздражение. Эти дурацкие бакенбарды, мода на которые прошла сто лет назад, эпатажная бородка и длинные волосы — неужели Ванька ни разу не посмотрел на себя в зеркало и не задумался, зачем ему вот это все? Кому интересен такой образ аристократа? Даже в Петербурге давно в моде иные образы. Этот же… фрик какой-то!

— Садись, Иван Юрьевич, — Меньшиков показал рукой на кресло, гася ненужные эмоции. — Надеюсь, у тебя нет претензий, что ты в своем доме оказался в роли подозреваемого?

Бельский одернул пиджак, излишне резко сел в кресло, повернутое спинкой к широкому окну, закинул ногу на ногу, показывая свое отношение к происходящему. Нервничал, проще говоря.

— Конечно, их у меня предостаточно, — ответил он с намеком на дерзость. — Хотелось бы внятных объяснений, почему я под следствием?

— Ну, это еще не под следствием, — добродушно откликнулся Меньшиков, удивительным образом погасивший флюиды раздражения. Он демонстративно уселся в хозяйское кресло. — Я пытаюсь выяснить, каким образом ты причастен к нападению на мою дочку. Как видишь, здесь нет государственных следователей, а только клановые. От тебя зависит, какой путь мы выберем: прощение или наказание.

— Я ни в чем не виноват, Ваше Высочество, — Бельский нервно сжал подлокотники, да так, что пальцы побелели. И осекся под насмешливым взглядом Меньшикова. — Да, конечно, виноват. Дьявол толкнул на плохую дорожку. Захотелось на широкую ногу жить, и не только на Руси. Да и сколько там золотишка-то ушло с Вычегды? Слезы! Но Тамаре Константиновне я даже в мыслях не хотел плохого!

— Дело не в количестве, Ваня, — покачал головой Константин Михайлович. — Ты живешь на землях империи, и все, что находится на ней и в ее недрах — казенное имущество. Чтобы оно стало твоим, надо очень и очень постараться, доказать свою полезность. А ты с братом нахально запустил руку в казну, решив пойти по короткому пути. Теперь понимаешь, почему здесь я, а не государевы следователи? Император дает вам шанс. Скажи, кто хотел гибели моей дочери?

— Да не знаю я, Ваше Высочество! — скривился Бельский. — Мои отношения с потайниками ограничивались контролем трафика золота и контрактами на устранение упрямых дворян.

— Убийства?

— Не всегда! — замотал головой князь Иван. — Я всегда старался донести до людей свою позицию, и самое большее, как наказывал — это разорял конкурентов.