Время волка (ЛП)

Она чувствовала, как монахиня смотрела ей вслед и должна была себя сдерживать, чтобы не побежать. Никто не обратил на неё внимания, когда она прокралась в тени здания и метнулась в сад. С неё спала монастырская прохлада, Изабеллу окружили аромат шалфея, жужжание пчёл и стрекотание цикад. Девушка добежала до западного конца сада, который лучше всего был защищён от любопытных взглядов. Там, между кустов лаванды, Адриен уже удобно лежал, опираясь на локоть и с веточкой лаванды во рту. Никогда ещё Изабелла не была так счастлива его видеть.

— Как дела? — тихо спросила она.

— У меня всё хорошо, мадемуазель, но как идут дела у вас? Они ведь не захотят до конца ваших дней тыкать вас носом в Библию? Было бы очень жаль!

Он подмигнул ей и вместе с тем рассмешил. Как всегда, когда Изабелла говорила с Адриеном, исчезала вся тяжесть и уступила место сверкающей настоятельной надежде.

— Ты отправил письмо в Версаль?

К её бесконечному облегчению, он кивнул.

— Две недели назад, только он в отъезде.

— И что ты здесь делаешь?

Мужчина скривил рот и вздохнул.

— Мне срочно нужны деньги, поэтому я двинусь сейчас с арендованной лошадью и партией груза. Это не самая худшая работа.

— Эрик недостаточно тебе платит?

Очевидно, это был ошибочный вопрос, потому что тот помрачнел. Изабелла почти испугалась, насколько он показался ей чужим.

— Месье Эрик не платит. Он только берёт. И всегда именно то, в чём больше всего нуждаются. И при этом ухмыляется.

Даже не спрашивая дальше, она могла представить, что произошло. Эрик выгнал Адриена, конечно же, из-за какой-то ерунды, и скорее всего, не заплатив ему остальные деньги. Адриен вытащил веточку лаванды изо рта и задумчиво вертел её указательным и большим пальцами.

— Val pas l’aiga que beu! — бормотал он. — Никчёмный парень. Вы, в самом деле, должны выйти за него?

Они сидели рядом. В такие моменты Изабелла ощущала, что в присутствии Адриена она уже больше не была графской дочерью.

— Почему ты так думаешь?

Адриен пожал плечами.

— Только так. Месье Эрик постоянно говорит о том, что в конечном итоге вас получит. Недавно он говорил другим молодым господам, что вы будете не первой монахиней, которая окажется в его кровати.

Изабелла намеревалась больше не злиться на Эрика, но теперь лучше всего его ударила бы.

«Picapebre!» — подумала она. — «Злобный болтун!»

— Почему он так вами одержим? — поинтересовался Адриен. — Это он, не так ли?

Изабелла сглотнула. Не часто кто-то так непосредственно говорил с ней.

— Вероятно, то, что однажды, много лет назад, я его отлупила, — Изабелла улыбнулась недоверчивому лицу Адриена. — Так и есть! Мне было десять, и отец взял меня с собой к мадам де Морангьез в Ле Бессет. Эрик был в гостях и назвал меня чёрной ведьмой. Ну, тогда я была на голову выше него и легко обижалась.

Адриен одобрительно поднял брови.

— С удовольствием бы на это посмотрел! Держу пари, с тех пор никто не давал ему отпор. Но теперь я понимаю. Он не оставит вас в покое, мадемуазель. Такие люди как он, как бойцовские собаки. Они никогда не отпускают, когда раздражены, и скорее погибнут сами.

Изабелла вздрогнула. «Эрик меня не получит», — успокаивала она себя. — «Мадам де Морангьез позаботится об этом. Тот факт, что меня родила Хастель, защищает меня от моего наихудшего врага, кто бы мог подумать?» Это был один из тех редких моментов, в которые она чувствовала себя в монастыре в безопасности и охраняемой.

— Я должна идти, — сказала она вместо ответа. — Спасибо, что отправил письмо.

С его улыбкой вернулась и лёгкость. Шрам в уголке рта стал светлее под натянутой кожей. Изабелла вспомнила о том, что он остался от ранения на войне. Об этом ей рассказывал Томас. И поняла, что потеряет не только друга, с которым она здесь и сейчас говорила, а вероятно, последнего человека, который был близок Томасу.

— Ну, пока, мадемуазель. Берегите себя! — он поднялся и отряхнул с брюк летнюю пыль. Теперь он стоял перед ней, только на расстоянии вытянутой руки.

— Адриен?

Он поднял голову. В солнечном свете его темные локоны проблескивали почти каштаново-красным цветом. В этот момент Изабелла подумала о светлых волосах Томаса и о его голубовато-серых глазах, которые смотрели также вопросительно, как у Адриена.

— Завтра я еду в Ле Бессет и оттуда в монастырь Сен-Флур, — тихо сказала она. — Вероятно... мы увидимся издалека.

— Надеюсь, что это так, — решительно ответил он. — А если нет: я всегда буду свистеть, когда буду проходить мимо замка или монастыря.