Время волков

— Я знал, я сразу понял, что ты настоящий бог, Залмоксис! Ты самый лучший, самый лучший!

Я отцепил от себя ребенка и, взяв его за подбородок, сказал ему, стараясь придать своему голосу строгость:

— Запомни, глупыш, я не бог. Я — оборотень, как ты и твои сородичи.

Волчонок запрокинул голову и залился детским, беззаботным смехом, Я уселся перед ним, дернул его за руку. Он плюхнулся напротив и уставился на меня задорными глазками.

— Рассказывай, где искать твое племя.

— Я не знаю дорогу, но чую ее. Нужно долго идти туда, — Волчонок махнул рукой на северо-восток. — Идти нужно, а не разговаривать, — серьезно добавил он.

— Нет уж, сначала расскажи мне, что там за места.

— Севернее, где кончается эта страна, начинается Бескрайний Лес. Он очень древний. Он простирается далеко на север и на восток, и никто не знает, где он заканчивается, такой он огромный. В этом лесу протекает Великая Река. Вдоль реки много человеческих селений. За рекой — Волчий Дол и гора, ну, не очень большая, зато названная в твою честь — гора Залмоксиса. Там и живет мое племя.

Итак, место, где родился Волчонок, звалось Волчьим Долом, впрочем, как же ему еще зваться? Волчья Застава — так звались горы на Медовом Острове, где я вырос. Волчья Долина, Волчьи Пещеры, Волчья Тропа — каких только названий не приходилось мне встречать. Что уж взять с волков, если даже каждого второго своего ребенка они называют Волком. Природа дала нам многое, но, видно, обделила воображением.

Что ж, если я не смог участвовать в битве за Волчью Заставу, где погибло, сражаясь, мое племя, может быть, мне удастся отвоевать Волчий Дол и этим хоть частично искупить свою вину.

— А Звероловы живут дальше по реке, — сказал Волчонок.

— Звероловами вы зовете охотников? По лицу Волчонка пробежала тень, он горестно вздохнул и сказал:

— Как же, охотники! Стали бы мы тебя тревожить из-за охотников. Звероловы даже не люди! То есть они были людьми. Они — колдуны, оборотни. У них нет запаха, их нельзя почуять заранее, они подбираются незамеченными. У них железное оружие, и они истребляют нас. Нет, не так, как люди-охотники. Их не интересуют простые волки, только волколаки.

— Колдуны-оборотни? — Я покачал головой, такого мне еще не приходилось слышать.

— Да, это настоящие убийцы, наш жрец говорит, они такие сильные, потому что пользуются железным оружием.

— Ты сказал «наш жрец»? Разве у волков бывают жрецы? Волчонок смутился:

— А как же иначе? Кто же будет доносить до нас волю Залмоксиса, если не его жрец?

Действительно, странное это племя. Обычно волчьи племена обходятся без жрецов или шаманов, поскольку, не поклоняясь никому и не проводя никаких обрядов, не нуждаются и в служителях. Но, видимо, даки уподобились людям не только тем, что изобрели себе бога, объект для поклонения, но и завели, как и другие племена, собственного жреца для проведения ритуалов.

— Как тебя привезли сюда?

— Сначала по Великой Реке, потом по морю, потом по дороге, потом опять по морю. Мне было так плохо, что я ничего не запомнил. Они не сразу нашли, кому меня продать. Я слишком дикий для этих людей, — гордо произнес Волчонок.

— А как вообще эллинам удалось поймать тебя?

— Да как бы они меня поймали-то? Нет, меня не поймали, а подобрали, когда река вынесла меня на берег. Я был без чувств.

— Ты что, тонул?

— Как же, — фыркнул Волчонок. — Что я, плавать не умею? Ну, неужели ты не понимаешь, как я попал к тебе? Ну, разве ты не знаешь? Меня же принесли в жертву, я посланец! Мое племя послало меня к тебе, Залмоксис. Трупы посланцев принято отдавать Великой Реке. Она течет прямо в море, за которым Чертог Воинов, она относит посланцев к Залмоксису. Но я не умер, видно, копья были тупые. А может, так и надо было. Ведь в итоге река принесла меня к тебе.

— Ты хочешь сказать, что твой жрец хотел тебя убить?

— Это твой жрец, — хмыкнул Волчонок. — Волки не убивают волков. Я же посланец! Жрец посылает вестников к тебе, чтобы они донесли до тебя наши молитвы. Но как бы я добрался до Чертога Воинов живым? Живым туда хода нет, поэтому меня умертвили.

—Как?

— Как всех посланников. Уж ты-то должен знать. Меня подбросили вверх и поймали на копья. А потом отдали Великой Реке.

— И после всего этого ты еще рвешься спасать свое племя?

Я был потрясен. Для меня не было новостью, что люди приносят человеческие жертвы. Они вообще любят убивать друг друга. Но дела людей меня мало интересуют. Я всегда гордился близостью к природе, естественностью своей жизни. И я впервые слышал о такой мерзости: волки убивают себе подобных! Нужно ли спасать таких волков?

А Волчонок, словно догадавшись о моих сомнениях, захныкал:

— Звероловы убивают нас, они убили моего младшего братика, а он был еще детенышем. Звероловы убили семью моего дяди, а у него было так много волчат. Они режут нас, как скот на бойне.

— Пожалуй, мне нужно разобраться и с твоим племенем, и со Звероловами! Сколько же идти до Великой Реки?

Волчонок вытер слезы и задумался:

— Точно не знаю, может, даже месяц. Я вздохнул:

— Мне придется потратить на тебя и твое племя уйму времени, и только на одну дорогу уйдет целый месяц.