Время волков (СИ)

Минуло не менее часа, прежде чем помощник мажордома наконец вернулся. Он спустился с уводящей к дверям донжона широкой лестницы не спеша, размеренным величавым шагом. Подошел к графу и поклонился - глубоко и с соблюдением всех формальностей, но одновременно и с легким пренебрежением, непонятно почему чувствовавшимся.

- Господин ожидает вас в своих покоях и готов выслушать, - сообщил слуга.

По всем законам, традициям, обычаям и уложениям, хоть писаным, хоть неписаным, прибывших издалека высоких гостей… черт, да любых гостей, проделавших долгий путь, следовало прежде разместить со всеми удобствами, позволить принять ванну, разделить с ними трапезу, дать отдохнуть, выспаться, и лишь потом беседовать о причине их прибытия. Начинать же с дел сразу, не предложив гостю даже смыть с себя пыль и грязь, было вопиющим нарушением этикета. Щенок навроде Артура Айтверна, должно быть, воспринял бы это как смертельное оскорбление и пришел в ярость, добро, кабы драку не начал, но Александра Гальса слепили из другого теста. Он просто наблюдал и делал выводы. Лорд Дерстейн либо дает понять, что считает дело не терпящим отлагательств, что маловероятно, учитывая уже случившуюся проволочку, либо заранее объявляет о своей немилости, либо… а, чего тут гадать. Поднимемся и сами все увидим.

- Хорошо, я готов поговорить с твоим господином, - сказал Александр, спешился и бросил поводья ближайшему воину. - Пригляди за моим конем, - сказал он ему. - Майкл, - это уже оруженосцу, - следуй за мной.

Залы Стеренхорда оказались обставлены на старинный манер, именно так выглядели жилища знатных вельмож сто, двести, триста лет тому назад. Голые каменные полы, не застеленные коврами, задрапированные грубо вытканными, давно выцветшими гобеленами стены, тяжелая громоздкая мебель. Из щелей в каменной кладке дуло с немилосердной силой. В общем и целом, твердыня Железных герцогов больше всего напоминала изнутри помесь казармы и монастыря. Тарвелы не жаловались на недостаток денег, но предпочитали не идти на поводу у новых веяний и избегать лишней роскоши. Как и вообще большинства удобств. Лорды Стеренхорда полагали, что роскошь развращает и делает находящихся в ее плену слабыми и изнеженными. Что ж, подумал Александр, возможно они были и правы. Вся история дома Тарвелов была историей борьбы со старой их слабостью, слабостью, что заставила их преклонить колено перед Картворами, когда многие из великих правителей тех лет обнажали мечи и дрались с самопровозгласившимися королями до конца. Тарвелы предпочли подчиняться, а не сражаться, получили в подарок чужой дом - и очень старались сделать его своим. Избыть слабость. Сделаться сильными. Говорят, смогли. Их называли Железными герцогами и рассказывали легенды об их непреклонной, упрямой воле.

Слуга привел графа и оруженосца в просторную обеденную залу, чьи узкие окна выходили на север. Длинный дубовый стол накрыли на десять персон, но пребывал за ним всего один человек, расположившийся в высоком кресле во главе. Человек этот устроился спиной к окну, и потому оставался в темноте, в то время как полуденный свет длинными клинками резал помещение на части, доходя почти до самой противоположной стены. Александр напряг зрение, но не смог сперва рассмотреть лица сидящего. Впрочем, Гальсу это и не требовалось. Гальс знал, кто перед ним.

- Садитесь, граф, и этот юноша, что с вами, пусть тоже присядет, - промолвил человек в тени. У него был негромкий ясный голос, он выговаривал слова четко и остро. - Верно, вы сильно устали, а потому - можете выпить и закусить.

Александр отвесил короткий поклон и опустился в жесткое кресло, стоящее примерно у середины стола. Протянул руку за кубком вина, покрытым тонкой узорной вязью, и осторожно пригубил.

- Смелее, - посоветовали ему из тени. - Ну же, смелее, не бойтесь. Если я кого и убиваю, то в честном бою. Не люблю прибегать к яду.

- А я не люблю напиваться, - отрезал Александр и отодвинул кубок. - Майкл, баранину будешь? - и, не дожидаясь ответа, протянул мальчишке доверху наполненную мясом тарелку. - Вот, бери, не робей. Гостеприимный хозяин угощает, грех его оскорбить. Он, хозяин, просто диво как радушен. Сапоги стащить не дал - хорошо хоть трапезу разделил. Не побрезговал. А то стояли бы мы с тобой по струнке, как на плацу, и сразу бы ему докладывали, что да как, - Гальс не был на самом деле особенно задет, он нес полную чепуху лишь для того, чтоб проследить реакцию своего визави. Попадет ли удар в цель. И каким звоном отзовется.

- Правду говорят, что у вас не язык, а смазанная ядом стрела, - заметил человек во главе стола.

- Врут, - бросил Гальс, кидая в рот кусочек хлеба. - Я ядовит не более, чем вы, милорд. А вы не похожи на стрелу, смазанную ядом. Скорее, вы сами - змей. Способный отравить и принести смерть, но, надеюсь, не лишенный при том мудрости. Знающий, кого травить следует, а кого - нет. Стрела же - просто тупое дерево с куском железа на конце.