Время возмездия

В том, что в Бельгии любят спорт, Игорь убеждался не раз. Листая рекламные справочники, с удовольствием отмечал спортивные названия кафе и ресторанов. То и дело попадались на глаза вывески с названием «Спортивная доблесть», «Здоровье в спорте», «Спортсмен-любитель», «Ринг», «Гонка по кругу» и т. п. В окнах многих кафе — фотографии знаменитых спортсменов, боксерских поединков, велосипедных гонок, а то — просто плакат, оповещающий, что здесь можно узнать «все спортивные новости». Как рассказывали Миклашевскому, история таких плакатов уходит в старину, когда не было ни газет, ни радио, и люди шли в кафе, чтобы выпить кружку пива и узнать самые последние новости, которые хозяин писал мелом на специальной черной доске, похожей на школьную, только меньше размером. Времена черных досок ушли в прошлое, а традиции сохранились. Спортивные новости слушать в одиночестве нельзя. Неинтересно. Их слушают всегда на людях. Бельгийцу никакая новость не в новость, если он лишен возможности выдать свои комментарии соседу-болельщику. Важно также, чтобы под рукой было еще и что выпить — за победу или утешиться в случае поражения любимой команды.

— С вашего позволения, господин Миклашевский, я собрал все газеты, в которых описаны ваши великолепные победы на ринге, — продолжал толстяк, — и, если вы не возражаете, я выставлю их на самом почетном и видном месте, разумеется, с вашей увеличенной фотографией.

Возражать в таких случаях бесполезно. Хочет он или не хочет, а хозяин сделает то, что задумал. Как-никак, а имя боксера послужит хорошей рекламой.

— Мне приятно слышать ваши слова, — поблагодарил Миклашевский, думая о том, что отсюда надо сматываться, и побыстрее, переселиться куда-нибудь на окраину, где его не знают в лицо, и скромно добавил: — У меня только небольшая просьба.

— Пожалуйста.

— Повремените с фотографией. Поймите меня правильно. Меня будут узнавать ваши постоянные посетители, и я буду чувствовать себя скованно. И мне не хотелось бы менять отель…

— Ваша скромность выше всяческих похвал!

Пока все идет хорошо. Именно пока. Но Игорь каким-то шестым чувством ощущал приближающуюся опасность. Так бывает в затишье перед грозой: на небе ни облачка, лишь вдалеке чуть показалась белая безобидная тучка, сияет солнце, воздух застыл в безветрии, даже травинка не поколышется, а в наступившей духоте чувствуется, как надвигается что-то грозное и неумолимое. Миклашевский кожей спины ощущал дыхание погони, идущих по пятам преследователей. Он не сомневался, что труп Зоненберга-Тобольского уже нашли и отыскали брошенный пистолет, выкраденный им у немца. Подозрение, конечно, легло на него. Игорь ругал себя за поспешность. Зачем бросил пистолет? На нем, конечно, остались отпечатки его пальцев. Зачем убежал? Нужно было вернуться к поезду и принять участие в поисках «исчезнувшего» начальника радиостанции… Но прошлого не вернуть, ошибки не исправить. Миклашевский утешался тем, что его ищут и ждут в расположении остлегиона, куда, судя по документам, он должен явиться. Но Игорь не намеревался возвращаться в остлегион, а хотел установить контакт и уйти к партизанам, в отряд Сопротивления.

— Я рад вам объявить свое решение, принятое на нашем семейном совете, — сказал важно хозяин, хотя за этот короткий промежуток, как Миклашевский прибыл в гостиницу и спустился в ресторан, вряд ли ему удалось собрать свою семью для совета, но не в этом дело. Хозяин повысил голос, чтоб его слышали и редкие посетители, сидевшие в зале, и сообщил решение: — Отныне и всегда, до конца вашей жизни, глубоко нами уважаемый господин Миклашевский, вы имеете ежедневно и бесплатно, подчеркиваю, и бесплатно кружку лучшего свежего пива, и порцию жареного картофеля!

Миклашевскому ничего другого не оставалось, как поблагодарить толстяка за «щедрость», хотя он хорошо знал, что кружка лучшего пива стоит копейки. Но — реклама!

Перед Миклашевским на столе появилась литровая кружка толстого зеленого стекла с белой шапкой пены, наполненная свежим пивом, и тарелка с горячими, поджаренными в масле розовыми палочками картофеля.

— Ваша кружка и ваши фриты!

— Еще раз благодарю вас, но… но! — Миклашевский выразительно развел руками и решительно отодвинул соблазнительную вспотевшую кружку с шапкой из белой пены. — Режим… А вот от картофеля и от бифштекса не откажусь!

Хозяин на минутку присел рядом и сам с удовольствием выпил пиво. Вскоре принесли бифштекс. Он выдался на славу! Отличный кусок телятины, величиной с саперную лопатку, нежный и сочный. Миклашевский признался, что давно такого не едал.

Пообедав, Игорь поднялся к себе в номер. Надо срочно что-то предпринимать. Сунул в карман браунинг, потом передумал и спрятал оружие под матрац. Внимательно оглядел себя в зеркале. Одежда в порядке. Провел ладонью по щеке. Выбрит гладко. Спрятал в нагрудный карман деньги и документы. На всякий случай, а вдруг больше сюда не вернется. Прошелся по комнате. У двери остановился. Подумал. Вынул из-под матраца браунинг и положил в боковой карман. С оружием спокойнее.