Время вспоминать

- Мои комплименты кухарке, - заговорила она, хотя этот лобстер ничем не отличался от других, которых ей приходилось есть в своей жизни.

- Чтобы мы делали без Милагрос, - вздохнула донья Тереза. - Она незаменима, и мы к ней так привыкли.

- Помню, отец рассказывал, что на Пуэрто-Мариска был знаменитый ресторан… - снова откашлявшись, начал говорить Хорхе де Вега.

Хоакина почти не слушала историю о шеф-поваре, который умудрился проработать до ста лет, и у него даже не тряслись руки. Она размышляла, как бы ей поговорить с доньей Терезой да так, чтобы не показаться навязчивой или грубой. И что означала эта недавняя неловкость, после которой все замолчали? Почему Фернандо почти не говорит, а открывает рот только, когда к нему обращаются? Ее муж чем-то расстроен или просто сильно устал? И почему этот новый король, Хуан Мануэль, расплывается в улыбке, когда смотрит на нее? Впрочем, последний вопрос не был загадкой, хотя Хоакина сильно надеялась, что новый хозяин Хрустального ручья не посмеет открыто ухаживать за ней в присутствии мужа. А, может, ей вообще показалось, и Хуан Мануэль всегда так общается с женщинами.

Из глубоких раздумий ее вывело легкое прикосновение к руке.

- Что с тобой, Хоакина?

Она взглянула на Фернандо, с беспокойством смотрящего на нее, и улыбнулась.

- Голова немного побаливает.

- Мы можем уйти.

- Ни в коем случае, - прошептала Хоакина.

До нее вдруг донесся какой-то шум. Как будто за дверью гостиной находилось много людей, и кто-то спорил. Донья Тереза тревожно переглянулась с сыном, и тот привстал из-за стола, намереваясь выйти. Но не успел.

В гостиной сначала появился дворецкий, немного растерявший свою безупречность. Но не успел ни о чем доложить, только выдавил невнятный звук. Перед гостями предстал никто иной, как инспектор Рафаэль Эспиноса в сопровождении еще одного полицейского. Он остановился, огляделся, приподнял брови, а потом четко и размеренно произнес:

- Сеньор Хуан Мануэль Феррейра, вы арестованы по подозрению в убийстве сеньора Марсело де ла Серды. Ваше задержание проводится в соответствии с кодексом Королевства Менада, вы имеете право на адвоката и справедливый суд. Прошу проследовать за нами.

Недавний местный король, а теперь подозреваемый, застыл, словно его парализовало электрическим импульсом. Как и все гости за столом.

- Сеньор Феррейра, не задерживайте нас, - поторопил его инспектор. - У меня полно дел. Добрый вечер, сеньоры, прошу прощения, что прервал ваш ужин. Что поделать, работа такая.

- Но позвольте, - воскликнул Хуан Мануэль, выбираясь из-за стола. - На каком основании вы предъявляете мне такое чудовищное обвинение? Я не трогал дядю, у меня есть алиби.

- Алиби лопнуло, словно мыльный пузырь, сеньор Феррейра, - спокойно сказал Рафаэль Эспиноса. - Вернулся из поездки один из ваших приятелей, с которыми вы веселились тем вечером в «Зеленой мартышке». И он утверждает, что вы ушли не в три часа утра, как говорили, а в половине первого ночи. Времени у вас было достаточно, чтобы добраться до плантации на быстром верховом ящере.

- Но доктор Варгас говорил, что дядю убили до часу ночи, - возразил Хуан Мануэль, бледнея на глазах. И куда только девалась его надменность?

- В таких делах всегда имеется допущение, - тем же спокойным голосом ответил инспектор, - Не хочу углубляться в детали, но дон Марсело мог быть убит вплоть до двух часов. К тому же появилась еще одна деталь, разглашать которую я не имею права. Поэтому не усугубляйте свое положение и не заставляйте надевать на вас наручники или применять силу.

- Господи, да что же это такое! - воскликнула донья Тереза, поднимаясь с места. - Сынок!

- Мама, найди сеньора Борхеса, пусть все бросит и приедет в участок в Буэнавентуре, - торопливо заговорил Хуан Мануэль, подходя к полицейским. - Я готов, сеньоры.

Рафаэль Эспиноса кивнул сопровождающему его полицейскому, и тот вывел арестованного из гостиной. Сам инспектор еще раз окинул взглядом собравшихся и, коротко наклонив голову, произнес:

- Еще раз прошу прощения за прерванный вечер. Всего хорошего, сеньоры.

И тоже вышел.

- Да что же это… - повторила донья Тереза и словно без сил опустилась на стул.

- Вам плохо? - участливо наклонилась к ней Кармен.

- Я прикажу убрать со стола, сеньора? - спросил дворецкий, который уже обрел самообладание.

- Что?.. - рассеянно переспросила донья Тереза, теребя великолепные жемчуга на шее. - Ах да, конечно. Срочно пошлите за сеньором Борхесом, Торрес. И принесите белый ром.

Хоакина посмотрела на нахмурившегося Фернандо, явно озадаченного и не знающего, как ему быть, растерянно шевелящего губами Хорхе де Вегу и Кармен, в глазах которой застыл откровенный испуг. Наверное, следовало утешить донью Терезу, но Хоакина не могла подобрать слова. Ей ни разу не приходилось поддерживать людей, чьи родственники не были больны, не умерли, а их арестовали за убийство. Поэтому она сидела на месте, кусая изнутри губы и раздумывая, а не стоит ли удалиться домой. Положение неожиданно спас Фернандо. Он встал из-за стола, решительно подошел к донье Терезе и предложил ей руку.