«Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы, и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков» (Мф. 4:18–19).
Библия наполнена метафорами, в которых идёт борьба за каждую душу. Это и притча о блудном сыне, и о заблудшей овце; о враче, приходящему не к здоровым, но больным; о краеугольном камне, отринутым строителями, и так далее. Этот принцип бессознательно пытаются соблюдать (правда, безуспешно) в любой структуре, стремящейся развиваться и быть конкурентоспособной. Полнота, законченность – характеристики, куда более важные, чем количество вложенных средств и потраченного времени. Материальные, рукотворные объекты всё равно не становятся обладателями полноты. Чего-то всегда не хватает, что-то лишнее. Поэтому и было сказано: «Не собирайте сокровищ на земле…» На самом деле полнота заключена лишь в максимальной, естественной простоте, как у Хайяма: «Будь прям и прост, как кипарис, и будь, как пальма, щедр». И в той самой точке пространства-времени «здесь и сейчас». Нас искусственно подталкивают к усложнению. Внешнего и внутреннего. Простота стала самой настоящей редкостью. В том числе простота мужского и женского начала. Как будто навсегда утраченное чувство гармонии.
Все обожают домашних животных. Кто-то любит собак, кто-то кошек, кого-то ещё. За что? За то, что в них нет никакого притворства, они на это не способны. Больше всего мы их любим, когда они что-то просят. Но не потому, что просят, а потому, как в этот момент они искренни и открыты. Их доверие действительно обезоруживает. И ты понимаешь, что, кроме тебя, у них никого нет. Это – искусство концентрации. Молитва доходит до Бога лишь в момент наивысшего сосредоточения, когда понимаешь, что больше никто ничего не решит… «Он было задремал, но вдруг очнулся: чья-то толстая рука хватала задние лапы. Пахло разверзлой землёй. Бобка дёрнулся, подняв голову, узнал Хозяина и учуял только что выпитую водку…» (С. Чилингарян. Бобка). Но не для того Спаситель нас учил терпеть, чтобы быть заложниками разных смрадных гадов… Совсем для другого: чтобы однажды, всё отвращение и презрение к этому уродливому миру привело наконец в действие механизм Его главного оружия… Для этого нужно совсем «немного»: «Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя.
На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:37–40). «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф. 7:7–8). Мы на многое готовы для своих меньших братьев, если вдруг видим, как им плохо…
В Нагорной проповеди Христом сказано: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся».
Под простыми словами кроется чрезвычайно важный смысл: не нужно ждать, пока неприятности произойдут (они просто обязаны произойти по законам этого мира). Нам ведь всем в детстве делали прививки, заражая тяжёлыми болезнями. Нагорная проповедь – это система прививок от последующих событий, которые так или иначе могут серьёзно повлиять на нашу жизнь. Человек, постоянно находящийся под эмоциональным прессом, постепенно становится как психически, так и физически закалённым. Ведь от эмоционального состояния напрямую зависит и здоровье физическое…
Что нужно делать? Об этом все двадцать семь священных книг Нового Завета.
Как пример: «Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом» (Мк. 10:42–44). Вот это прививка! После такой уже ничего не возьмёт… Тем более что, не научившись подчиняться, не научишься управлять. Управлять – это не значит иметь запись в личном деле, тарифный разряд и соответствующие права. Это значит держать под контролем всё, что с тобой происходит.