Время взрослой веры. Как сохранить связь с вечностью

Владимир Легойда: Если Церковь оценивать не по критериям заметности, а по тому, как люди Церкви, от патриарха до мирянина, своей жизнью свидетельствуют о Христе, то… У меня нет какой-то статистики, социологии (и не только у меня, но ее нет вообще), но в жизни я все чаще вижу людей (не думаю, что это связано исключительно с моим кругом общения, хотя и с ним тоже), для которых их вера и христианство заключается не только в том, что по субботам и воскресеньям они ходят в храм, ставят свечку и даже исповедуются и причащаются. А в том, что они в своей жизни – обычной, бытовой, профессиональной – пытаются быть христианами. Задаваясь и отвечая на вопрос, как должен вести себя христианин в той или иной ситуации. В чем-то они, естественно, могут ошибаться. И неизбежно будут ошибаться. Но будут пытаться над всем этим думать.

Я часто вспоминаю фразу Питирима Сорокина: «По воскресеньям пуритане верят в Бога, в остальные дни – в фондовую биржу». Вот это разделение: Бог, воскресенье, храм и остальная жизнь было еще недавно очень характерно для нас. Но сегодня, мне кажется, мы все чаще задаемся вопросом: если я христианин, то что это значит, как я должен поступить?

У Кшиштофа Занусси в книге «Мои стратегии» есть мысль о том, что люди в целом ведь разделяют одни и те же нравственные принципы, но применяют, реализуют их очень по-разному. Мы все входим в некое сообщество, построенное на общих ценностях, и понимаем, например, что воровать нельзя. Но для кого-то это, например, означает табу на проезд «зайцем» в троллейбусе, а для кого-то нет. И вот что я, как христианин, могу сделать, а что нет – этот вопрос сегодня, мне кажется, остро стоит в жизни людей, называющих себя христианами. И часто наше христианское поведение определяют идеология, политика, партийность и вызванные ими разделения и противопоставления, и мы все это часто сплетаем.

Мне кажется, что это и есть диалектика и сложность жизни. Нам сегодня уже недостаточно мотивировать свое поведение политической или партийной позицией. Мы все-таки пытаемся определить его как христианское. То есть мы пытаемся для своих поступков найти основания, связанные с нашей верой… И мне кажется, что это очень важный момент.

Беседа третья

Объявление любви,

или почему Церковь —

это не паркетные новости

и не скандалы

Дата публикации: 19.07.2018

Владимир Романович, куда делись скандалы? Кажется, появись вторые «Пусси» или новые часы патриарха, в марках которых – мы-то с вами знаем – он не разбирается, будет осечка. Не пойдут резонансные круги… Неужели вы, как церковный политик, так «зачистили» медийное пространство?

Владимир Легойда: Ну мне-то как церковному чиновнику кажется, что скандалы никуда не делись. Каждый день из информационных сводок и мониторингов что-нибудь вылезает… Вот буквально вчера на каком-то портале появилось объявление – якобы настоятельнице монастыря в одной из епархий срочно требуется личный повар с зарплатой от 50 до 90 тысяч рублей. Из епархии тут же ответили: никакого повара ни за 90, ни за 30 тысяч не нанимаем! Причем ни в одном из монастырей. Объявление исчезло. Но осадочек-то остался! Все по «схеме провокации»: вбрасываем, некоторые СМИ и блогеры подхватывают, а вы, ну давайте, объясняйтесь.

Но все равно не взрывается это, как «бомба». Что-то отсырело.

Купить

Владимир Легойда: Наверное, если выйти из гонки новостного потока и попытаться посмотреть на ситуацию со стороны, то, пожалуй, можно сказать, что страсть к скандалам поуменьшилась. Зато выходит на первый план и становится заметным (особенно в псевдоаналитических каналах в различных мессенджерах) искусство из пустоты высасывать интригу. Скажем, прорекламирует сотрудница пресс-службы патриарха у себя в ВКонтакте новую телепрограмму на «Спасе», и тут же какой-нибудь информканал в одном из мессенджеров напишет: пресс-секретарь патриарха запускает свой информ-проект с целью потеснить на медийном поле Легойду. Мы с отцом Александром (священник Александр Волков, пресс-секретарь патриарха. – Прим. ред.) смеемся: и его, и меня с этим проектом связывают только зрительские симпатии, зато друг с другом – давние рабочие и дружеские отношения. Но интрига создана.