Время жестоких снов

Примерно через час они бродили по камням, посыпанным черным порошком, надеясь, что гости из неведомого мира забыли какую-нибудь безделицу. Но тщетно, как не было ничего.

Потом они долго стояли и смотрели на Братьев, на заросшие склоны, слушали привычные звуки тайги. Андрей вздохнул и сказал:

– Все, захлопнулась дверка. Как не было ничего.

Поликарп Кузьмич поправил перо – оно осыпалось черным порошком. Он отряхнулся и сказал философски:

– Двери придумали для того, чтоб открывать. Я так мыслю.

Они постояли еще немного, развернулись и пошли обратно. Домой.

Анджей Сапковский. В воронке от бомбы

От автора

Рассказ «В воронке от бомбы» был написан для антологии. Антология, увы, на свет божий не явилась. Но как все было — расскажу.

Примерно в канун февраля Anno Domini[7] 1992 почтальон принес мне письмо от Рафала А. Земкевича, известного писателя и политика, а вскоре после этого я получил и второе письмо, от Яцека Ингльота, известного писателя и критика. Содержание писем было схожим. Окружающий нас мир мерзостен, продажен и болен, — писали известные, — это не мир, а один огромный дурдом. Реальность, — писали известные, — стонет, а должна была — после смены политического строя — петь сладко, будто полевая птаха, шептать, словно горный ручеек. Наша обязанность как авторов, — писали известные, — реагировать. Дал пример нам Бонапартий…[8] Прошу прощения, дал пример нам Януш А. Зайдель[9]. Зайдель протестовал, боролся, призывал, иронизировал и давил —известно кого: ancien r'egime[10]. Хотя режим уже будто бы и нов, — писали известные, — но до сих пор есть против чего протестовать, до сих пор есть кого призывать, до сих пор есть над чем иронизировать. А значит — за работу, литераторы, —за перо, вперед, на Соплицы[11], составляем и издаем антологию. Зайделевскую антологию.