Время жить (трилогия)

Помещение заполнено аппаратурой. У задней стены громоздятся электронные блоки, поблескивают экраны, стоят кресла операторов. Напротив – на выпуклости полусферы – длинный пульт управления космическим кораблем. Перед пультом – четыре больших кресла-ложемента – два для пилотов, два – для штурманских операторов. Но сейчас три кресла из четырех пусты. Спинки стоят почти вертикально, не горят лампочки пультов управления на подлокотниках. Только в одном кресле сидит дежурный оператор и смотрит на огромный экран перед главным пультом. На экране блестят огоньки далеких звезд.

По обе стороны от главного пульта – по четыре пульта поменьше. Перед каждым из них – по такому же креслу, но и они все, кроме одного, пусты.

Все тихо и спокойно в главной рубке "Всемогущего", корабля первого класса в эскадре "Кэтэркоро" четвертого флота военного космофлота Звездной Империи. Негромко поет настроенный на одну ноту приборчик контроля искусственной гравитации. Выключена аппаратура боевых систем корабля, не горят экраны, пустуют кресла операторов, лишь дежурный штурманский оператор смотрит на звезды, да горят огни на пульте гравископа. На одном экране сменяют друг друга черные и белые горизонтальные полосы, на другом – трехмерное изображение окружающего пространства. Под прямым углом пересекаются тонкие белые линии, в середине медленно-медленно ползет по экрану красная точка. Вокруг желтые огоньки – метки других кораблей четвертого флота Империи.

Оператор, чтобы не скучать без дела, вызывает на дисплей координаты и параметры движения других кораблей. Больше ему нечем заниматься: все спокойно, не горят тревожные огоньки на шкале системы метеоритной локации, чист и пуст космос здесь – вне плоскости эклиптики местной планетной системы и далеко от ее кометного облака.

Но несмотря на внешнее спокойствие операторы слегка напряжены. Вот уже седьмые стандартные сутки после встречи в назначенном месте корабли четвертого флота описывают витки вокруг этой ничем не примечательной безымянной звезды, отмеченной в справочниках лишь безликим индексом из длинного ряда букв и цифр. Что-то явно готовится, но что – операторам не дано этого знать. На рукавах их форменных комбинезонов нет нашивок, а только по два узких шнура – знаки различия всего лишь рядовых первого разряда.

В центре рубки пол поднимается уступами. На самом нижнем – главный пульт управления. Ближе к центру и выше – длинный полукруглый ряд блоков перед пятью креслами операторов, еще выше – высокий блок с большим экраном и креслом офицера наведения, а в самом центре зала – полукруг еще одного пульта и широкий ложемент перед ним. Это место командира корабля.

Командирское кресло сейчас тоже пустует. Правда, перед креслом на коленях стоит человек, но это явно не командир. Но и не рядовой. На его комбинезоне – три нашивки в виде горизонтальных вытянутых прямоугольников: знаки различия старшего офицера первого ранга или, короче говоря, старшего-один. Офицер высок, почти два метра ростом, худ; по земным меркам его трудно назвать красавцем – у него овальное гладкое лицо светло-сиреневого цвета, длинный узкий нос, хищно вытянувшийся над узким ртом с тонкими светло-голубыми губами, широкий немножко скошенный вперед подбородок, большие почти круглые темно-коричневые глаза и широкие полукруглые брови. Уши маленькие, немного остроконечные, плотно прижаты по бокам головы и почти скрыты коротко подстриженными прямыми темно-коричневыми волосами, расчесанными на пробор. Офицер поглощен работой. В его руках длинные изогнутые иглы, похожие на хирургические инструменты, соединенные проводами в белой оплетке с небольшим прибором с дисплеем и тускло освещенными шкалами. Он сосредоточенно водит этими иглами по большой панели в недрах одного из блоков командирского пульта, то и дело замирая и поглядывая на контрольный прибор.

Ворсистый, слегка пружинящий под ногами пол приглушает шаги, поэтому офицер не сразу замечает поднявшегося к командирскому пульту грузного широкоплечего человека со светлыми, почти белыми волосами. Это и есть командир корабля. На рукаве его формы тускло поблескивает двенадцатиконечная звезда генерала третьей величины. Генерал Эамлин примерно того же возраста, что и офицер у пульта – не молод, но еще далеко не стар. По земным понятиям – лет под сорок пять.

Офицер, услышав, наконец, шаги, приподнимает голову. Но первым заговаривает не он.

– Ну как у вас дела, Реэрн? – спрашивает генерал вполголоса.

– В порядке, – тоже вполголоса отвечает офицер, – если это слово применимо к такой рухляди. Но работать пока будет. Сейчас, еще минутку…

Офицер продолжает работу, а генерал отходит в сторону и, опершись на пульт, задумчиво смотрит на звезды на экране. Примерно через три минуты Реэрн меняет одну из микросхем на новую, ставит блок на место, складывает инструменты и, не спеша, отряхивая колени, поднимается.

– Порядок, шеф, – тихо, но весело говорит он генералу. – Авось, с пару месяцев еще протянет.