А во-вторых, моя цель была куда значительнее. Какой смысл спасать пару кварталов, если опасность нависла над всем селением? Задай такой вопрос теоретикам и гуманистам — те бы наверняка долго рассуждали на тему эгоистичности рода людского, несовершенства сознания и необходимости помочь всем. Увы, занятия по этики всегда казались мне чем-то чужеродным. И сейчас, прекрасно осознавая возможные последствия для десятков людей, я спокойно шел мимо. Не злорадствуя. Не плюя на чужие беды. Но понимая простую истину: если я не найду Коллекционера, то эти люди все равно умрут. И пусть возможные альтернативы разбирают живущие в спасенном городе философы. Им — нравственность и мораль. Мне же оставьте математику. Десятки против десятков тысяч. Выбор очевиден.
— Поспеши! — Окликнул Красавчик, выводя меня из прострации, и я несколько заторможенно кивнул, запоздало натягивая на лицо хлопковую маску. Беда бедой, но торчать рядом с пепелищем и глотать пыль — сомнительное занятие. Особенно когда за твоей головой охотится почти два десятка суровых мужиков.
Ну ладно, не головой. Все-таки убивать братьев даже во время вооруженных конфликтов считалось плохим тоном. Но вот проткнуть стрелой ногу или огреть дубиной по башке — запросто. Самый сильный и достойный становился наследником лишь на словах. На деле же чемпиону требовалось просто принести отцу четыре амулета: свой и с шей конкурентов. Конечно, за сражениями наблюдали многочисленные шпионы и разведчики, но по сути их интересовало лишь невмешательство третих лиц. Когда же отпрыски сходились в бою — безошибочно работал лишь один принцип: проигравший теряет шансы на трон. Лично мне главный приз оставался безразличен, но лишаться удобной маскировки не хотелось. Мол, носится парень, вынюхивает что-то. Зачем? Так папанькино место мечтает занять. Логично? Логично. И следить за ним смысла нет. Разве что попытаться устранить под шумок, но в том и смысл ловли на живца. Подставляешь собственный бок и хватаешь зазевавшегося охотника…
За бессмысленными в общем-то размышлениями мы очень скоро добрались до “ставки” — крайне просторного по меркам трущоб домика. Выбран он был не за красоту или уют, и даже не за особую прочность стен. Из говна и палок в принципе сложно сваять нечто крепкое и надежное. Нет, главным достоинством облюбованного мной жилища являлись грамотно замаскированный черных ход, ведущий на соседнюю улицу, и глубокий и темный подвал. Идеальное убежище контрабандиста. Чем оно, собственно, до недавнего времени и являлось. Но мешочек звонких монет и связи Шампура превратили обитель преступности в форпост тайной обороны города. Знали бы бандиты, кому уступают схрон…
— Ну как? — Прыгая от нетерпения, поинтересовалась Инси, едва мы переступили порог. В поварском фартуке и мечом в руке она выглядела весьма комично, но саму девочку это ни капельки не смущало. Луамка единственная из нас воспринимала войну как еще одно приключение, не чувствуя нависшей опасности. Сказали хватать оружие, как только открывается дверь — хватает. А вот пугать приказа не было…
— Каково. — Передразнил Фесей. Он относился к традиционным сиерским игрищам крайне серьезно. Замерев в темном углу с посохом в руках, старик готовился в любую секунду атаковать хоть одного вторженца, хоть целую роту. — У хозяина твоего рожа такая, будто в чан с помоями провалился.
— Все так плохо?
— Еще хуже. — Потрепав блондинистую голову, я бросил плащ в угол. — Обед скоро?
— Пара минут. — Отозвался с кухни Батамут. Притащив стопку глиняных черепок, он неспешно расставил те по краям стола, оставляя пустое место посередине. — Остынет капельку, специи впитаются и готово. — Пояснил он.
— Спасибо, что предупредил.
Решительно пройдя мимо, Красавчик скрылся за углом, а через мгновение вернулся с полной тарелкой.
— Лучше сейчас сожрать. — Пробормотал он, осторожно пробуя комковатое варево. — Как твои чертовы специи впитаются — есть невозможно будет.
— Помню, лет двадцать назад случилась в Амфимахии гражданка. Брат на брата попер, совсем как у вас. Ну одни, значит, победили, другие проиграли и в горы тикать. А мы — за ними. А в горах-то что жрать? Жрать-то там и нечего. В общем, изловили мы крысюков целую прорву…
— Твою же мать… — Отложив ложку, Красавчик уткнулся лицом в ладонь. — Вот обязательно снова? Про крыс, пауков и гусениц твоих…
Кажется, он бухтел еще с полминуты, но я уже не слушал. Все шло своим чередом. Младший храмовник готовил несъедобную бурду. Инси улыбалась и задавала глупые вопросы. Старый наемник вспоминал жутковатые подробности былых похождений, а молодой умолял его заткнуться. И никого кроме меня не волновал мертвый Феникс и внезапно влезший во внутреннее дело Сиеры Рубиноокий. Тот самый, предпочитающий наблюдать, а не тыкать палочкой в разборки смертных. Скотина лицемерная…