Времландия (СИ)

Генерал армии Зимий Генцинков заявился в Часовинию, чтобы предстать перед премьером — Потом Полгодовым и министром военного дела — Февральцевым с отчётом о продвижении вооружённых сил на территории освобождаемой Времирии. К сожалению, за всё время на посту он не нашёл, чем похвалиться, и первое место Времландия занимала разве что по количеству потерь. Конечно, никому не было дела на бедных минуток и секундочек, отмокших в бою, в конце концов, проблемы демографии в такой огромной стране решались на раз-два, что не скажешь о технике…

Все системы залпового гейзера уничтожили, оставшиеся бронемашины, какие не ехали, а какие не стреляли, а подбитые легколётные водомёты могли с нуля отстроить столицу. Положить на стол какую-либо значимую победу Генцинков тоже не мог, ведь последние полгода армия попросту топталась на месте…

Зимий нервничал. ПУК (поступательную упреждающую кампанию) до него возглавляли два генерала, но обоих подвинули из-за профнепригодности, и что с ними происходило сейчас, находилось под покровом сумрачной дымки. Эта участь ожидала и его. Он не питал ложных надежд и знал, что рано или поздно это случится, но хотелось всё-таки позже…

Шансов задержаться не было изначально ни у первого, ни у второго генерала, и не было, собственно, у Генцинкова, ведь уже спустя неделю ПУКа стало ясно, что на этих высоких постах возможно только тянуть время. Подведомственные бойцы не отличались профессионализмом, их как следует не обучали и не снаряжали, а все военные резервы, что с помпой выкатывались на многочисленных парадах и отражались в бумажных отчётах — всего-навсего распиаренные муляжи. Да и мотивации не хватало. Навязанная вера в грязные лапы Плеяды и добродетельное освобождение разбивалась после первой волны страха, и во второй бой отказывались идти даже под страхом каторги. И никакие новые, уже штампующиеся на конвейере уголовные законы не помогали. Не помогали и заградотряды[1], которые также старательно избегали боя, а гаупвахты[2] воспринимались бойцами с радостью, ведь какое-то время можно было не рисковать своей жизнью.

— Здравия желаю, товарищ Генерал Армии! — отдал часть солдатик, охраняющий кабинет Полгодова.

— Вольно! — ответил Генцинков и вошёл в «камеру смертников».

«Камерой смертников» за глаза называли кабинет Полгодова, потому что шапки, погоны и звания в этом помещении летели только так. Зимий Генцинков был не робкого десятка, однако даже он побаивался смотреть Полгодову в глаза.

— Так-так-так. Ну и какие хорошие вести вы мне принесли? — Сделав ударение на слове «хорошие» спросил Полгодов с порога.

В его кабинете уже сидел министр Февральцев, если это можно так назвать, ведь обтекаемый шар с выстриженным серебристым треугольником на лбу скорее сплетался с креслом. Февральцев представлял собой кальку с антивоенного: никакой выправки у него не было, зато высокое звание и сияющая звезда на погонах имелись.

— На Дончасовском направлении идут бои за взятие Черновейной сольки, правый берег уже за нами. В направлении Бухвода сегодня отвоевали четыре с половиной сантиметра железняного плато. Взятый под контроль Времландии Мироплатовск активно отстраивается, — отрапортовал Зимий, так и оставшись стоять посреди кабинета, вытянувшись по струнке.

— Не густо… — Пот Полгодов почесал подбородок. — Так, а что по потерям?

— Потери личного состава исчисляются восемью-девятью десятками тысяч. Ещё есть раненые и пропавшие без вести, их количество не представляется возможным определить. Среди высших чинов потерь нет.

— Печально… — Полгодов равнодушно кивнул и постучал ручкой по столу. — Что с техникой?

— В ближайшее время ожидаются поставки трёх сотен единиц расконсервированных бронемашин образца Илетия Годлина, также мы ожидаем поставки летающих водомётов из Лакша.

Лакш являлся страной-изгоем планеты Времени из-за своей преступной войны с соседями и игнорирования прав ходиков. До начала ПУКа первенство в ограничениях на мировой арене было именно у этой страны, но времена изменились, и Времландия завоевала пальму первенства, и тут же нашла себе перспективного союзника в виде Лакша.

— Какого мартобря?! Я вас не про поставки спрашиваю! — Пот Полгодов обрушил кулак на стол и залился краской от гнева. — Что с Нашей техникой?

— Наша техника в отрицательной кондиции… — пробормотал Генцинков.

— Году не слова! — Полгодов разрезал воздух одним предложением, приподнялся на руках из-за стола и просверлил собравшихся налившимися кровью глазами. — Февральцев! Я не знаю как, но чтобы к среде был подготовлен отчёт, приятный для уха Годфри. Ясно?

— Ясно! — пискнул министр.

— А как дела с боевым настроем? — спросил Полгодов, вернувшись в спокойное состояние.

— Это я хотел с вами обсудить. Участились случаи дезертирства. Солдаты не хотят идти в бой, несмотря на приказ: «Ни ходу назад!». Их не устраивает отсутствие бронированных жилетов, некачественное обмундирование и ржавые водоматы. К тому же большинство до сих пор не получило ни единой обещанной выплаты, — произнёс Генцинков уверенным тоном.