Всадник без головы

Точно испуганная газель, смотрела креолка на собеседника широко раскрытыми, полными недоумения и тревоги глазами.

Прошло несколько секунд, прежде чем Луиза была в состоянии говорить. Она молчала от внезапно нахлынувших сомнений, подозрений, страхов.

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать, — наконец произнесла она. — Ты говоришь, что меня вызовут в суд. Для чего? Хоть я и сестра убитого, но я ничего не знаю и не могу ничего прибавить к тому, о чем все говорят.

— Так ли? Ты ведь можешь сказать гораздо больше других. Никто, например, не знает о том свидании в саду, которое было у тебя с Джеральдом именно в ту ночь. И никто не знает лучше тебя, что произошло во время этого тайного свидания: как Генри вмешался в это дело, как он был вне себя от возмущения при мысли о позоре, который ложится тенью не только на сестру, но и на всю семью, как, наконец, он грозил убить этого человека и как в этом ему помешало заступничество женщины, так бесстыдно обманутой. Никому также не известно, что произошло дальше: как Генри, точно дурак, побежал за этим негодяем и с какими намерениями. Кроме этих двух, было еще только два человека, которым пришлось быть свидетелями их расставания.

— Два? Кто же?

— Один был Кассий Кольхаун, другая — Луиза Пойндекстер.

Она не вздрогнула, не показала ни капли удивления. Она только вызывающе бросила односложное:

— Ну?

— Ну, — подхватил Кольхаун, расстроенный тем, что его слова не произвели никакого впечатления, — мне кажется, теперь ты уже должна понять…

— Не больше, чем раньше.

— Ты хочешь, чтобы я говорил дальше?

— Как тебе будет угодно.

— Тогда я объясню тебе. Я говорю, Луиза, что есть только один способ спасти твоего отца от полного разорения и тебя от позора. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Кажется, понимаю.

— Теперь ты не откажешь мне?

— Теперь скорее, чем прежде.

— Пусть будет так. Значит, завтра ты займешь место свидетеля в суде?

— Подлый шпион! Прочь с моих глаз! Сию же минуту, или я позову отца!

— Не утруждай себя. Я не буду больше навязывать своего общества, если оно так неприятно тебе. Обдумай все хорошенько. Может быть, до того, как настанет час суда, ты еще изменишь свое решение. Если так, то, надеюсь, ты дашь мне знать вовремя, чтобы отменить вызов в суд. Спокойной ночи, Лу. Я иду спать с мыслью о тебе.

С горькой усмешкой на губах Кольхаун отправился в свою комнату. Вид у него был далеко не торжествующий.

Луиза прислушивалась, пока его шаги не затихли в коридоре. Крепко прижав руки к груди, она опустилась в кресло, терзаемая страхом больше чем когда-либо.

Глава LXXXVI ТЕХАССКИЙ СУД

Вот уже наступило утро следующего дня.

Заря, заалевшая над саванной Техаса, осветила и форт Индж.

Вместе с рассветом со всех сторон появились всадники, направлявшиеся к военному городку. Они приближаются вдвоем, втроем, а иногда и группами в пять-шесть человек. Прибыв на место, они спешиваются и привязывают лошадей к частоколу, а посреди прерии — к колышку. Потом собираются кучками на площади, а иные отправляются в поселок и заходят в таверну.

Здесь собрались люди разных национальностей и разных типов. Большинство из них — коренастый, рослый народ, потомки первых поселенцев, которые воевали с индейцами и, вытеснив их с родной земли, орошенной кровью, построили себе деревянные избы на месте, где были вигвамы. Здесь, на берегах Миссисипи, они коротали свою жизнь, занимаясь рубкой леса. На очищенных участках некоторые из них стали возделывать кукурузу, другие занялись разведением хлопка. Многие из обитателей южной окраины штата Миссисипи перебрались в Техас, с тем чтобы заняться сахарной или табачной промышленностью.

Большинство из них — плантаторы по профессии и призванию, хотя здесь же вы встретите и скотоводов, и охотников, и торговцев скотом, и всяких других коммерсантов, вплоть до торговцев невольниками.

Здесь и юристы, и землемеры, и спекулянты землей, и прочие дельцы неопределенной профессии, готовые пуститься в любую авантюру, будь то клеймение скота, поход против команчей или же участие в грабеже по ту сторону Рио-Гранде.

Их костюмы так же разнообразны, как и их занятия — мы уже описывали их одежду, — это та самая толпа, которая собиралась несколько дней назад во дворе Каса-дель-Корво; разница лишь в том, что сегодня она многочисленнее.

Впрочем, это собрание отличается от предыдущего еще в одном отношении: сегодня вместе с мужчинами приехали и женщины — жены, сестры, дочери. Некоторые из них верхом; мягкие, с опущенными полями шляпы защищают их глаза от ярких лучей солнца. Другие же расположились под белым навесом фургонов или за тюлевыми занавесками карет.

На сегодня назначен суд. Все с нетерпением ждут его начала.

Пожалуй, излишне говорить, что судить будут Мориса Джеральда, известного в сеттльменте под именем Мориса-мустангера.

Не стоит также добавлять, что его обвиняют в убийстве Генри Пойндекстера.