Всадник без головы

— Он должен это сделать: он начал ссору! — вмешалось несколько человек, присутствовавших при ссоре.

— Никогда! — заносчиво ответил экс-капитан[31]. — Кассий Кольхаун не привык извиняться, да еще перед такой ряженой обезьяной!

— Довольно! — закричал ирландец, в первый раз обнаруживая серьезное раздражение. — Я хотел дать ему возможность спасти свою жизнь. Он отказался от этого. А теперь, клянусь честью, мы будем драться не на жизнь, а на смерть!.. Майор! Настоятельно прошу вас и ваших друзей уйти отсюда. Я не могу больше выносить этих оскорблений!

— Ха-ха-ха! — раздался презрительный хохот Кольхауна. — Возможность спасти мою жизнь! Уходите отсюда, все уходите! Я покажу ему!

— Стойте! — закричал майор, не решаясь повернуться спиной к участникам дуэли. — Так не годится. Вы, может быть, спустите курки на секунду раньше, чем следует. Мы должны выйти прежде, чем вы начнете вашу драку. Кроме того, — продолжал он, обращаясь к присутствующим в комнате, — ведь необходимо, чтобы соблюдались какие-то правила. Если они собираются драться, пусть это будет по всем правилам искусства. Оба должны быть прежде всего одинаково вооружены и подойти друг к другу по-честному.

— Конечно! Вы правы! — отозвалась обступившая их полукругом толпа, внимательно следя, как это предложение будет принято.

— Надеюсь, ни один из вас не возражает против этого? — продолжал майор вопросительно.

— Я не могу возражать против справедливого требования, — спокойно ответил ирландец.

— Я буду сражаться тем оружием, которое держу в руке! — дерзко ответил Кольхаун.

— Согласен. Это как раз и для меня подходящее оружие, — ответил противник.

— Я вижу, что у вас обоих шестизарядные револьверы Кольта номер два, — сказал майор, рассматривая их оружие. — Пока что все в порядке. Вы вооружены одинаково.

— Нет ли у них еще какого-нибудь оружия? — спросил молодой Генкок, подозревая, что у капитана под полой мундира может оказаться нож.

— У меня больше нечего нет, — ответил мустангер с искренностью, которая не оставляла сомнений в правдивости его слов.

Все посмотрели на Кольхауна, который медлил с ответом.

Капитан понял, что должен сознаться.

— У меня есть еще нож. Надеюсь, вы не собираетесь отнять его? Мне кажется, что каждый вправе оставить при себе то оружие, которое у него имеется.

— Но, капитан Кольхаун, — продолжал Генкок, — у вашего противника нет ножа. Если вы не боитесь повстречаться с ним на равных началах, вы должны отказаться от вашего ножа.

— Да, конечно, он должен отказаться! — закричало несколько голосов. — Он должен, должен!

— Давайте-ка нож, капитан Кольхаун, — сказал майор внушительным тоном. — Шестизарядный револьвер должен удовлетворить любого здравомыслящего человека. Ведь как только вы спустите курки, один из вас…

— К чорту нож! — крикнул Кольхаун, расстегивая мундир. Достав нож, он швырнул его в противоположный угол комнаты и вызывающим голосом сказал: — Для этой расфуфыренной птицы он мне не нужен — я покончу с ним первым же выстрелом.

— У вас хватит времени поговорить об этом! Вы меня не испугаете, мистер Кольхаун. Прошу вас, расходитесь поскорее! Я должен положить конец этому хвастовству и злословию!

— Собака! — прошептал капитан. — Проклятая ирландская собака! Я отправлю тебя выть в твою конуру. Я…

— Стыдитесь, капитан Кольхаун! — прервал его майор при общем возмущении. — Это совершенно ненужные разговоры, а кроме того, очень непристойно так себя держать в приличном обществе. Потерпите еще минуту и тогда говорите, что вам угодно. Теперь еще одно условие: вы не должны стрелять до тех пор, пока мы не уйдем отсюда.

Обеспечить это условие казалось очень трудным. Простого обещания вряд ли было бы достаточно при разгоревшихся страстях. Соперники — по крайней мере, один из них — вряд ли стали бы считаться с тем, когда им разрешат спустить курки.

— Необходимо, чтобы выстрел был сделан по сигналу, — продолжал майор. — И ни один из вас не должен стрелять до тех пор, пока этот сигнал не будет дан. Может ли кто-нибудь предложить, какой это должен быть сигнал?

— У меня есть предложение, — сказал капитан Сломан. — Пусть мистер Кольхаун и мистер Джеральд выйдут вместе с нами. Если вы заметили, на противоположных концах этой таверны есть двери с каждой стороны. Обе двери совершенно одинаково расположены. Пусть потом они снова войдут в это помещение, только один в одну дверь, а другой — в другую, с условием, что стрелять можно будет не раньше того момента, когда они ступят на порог.

— Прекрасно!.. Как раз то, что надо, — послышалось несколько голосов.

— А что же должно служить сигналом? — спросил майор. — Выстрел?

— Нет, колокол таверны.

— Лучшего нельзя и придумать. Это прекрасно, — объявил майор, направляясь к двери.