Сердце кольнуло, потому что на самом деле мне совсем не хотелось покидать Брома. Да, Катрина не давала мне продыху, но Бром… Бром всегда был для меня и солнцем, и луной. Бром научил меня ловить рыбу и скакать верхом. Бром сажал меня на плечи, чтобы я могла дотянуться до яблок на верхних ветвях. Бром всегда был со мной – улыбающийся, раскинувший руки, чтобы подхватить меня и взметнуть к небесам.
Я не хотела покидать Брома, но Катрина меня вынудила, так что я должна была уйти. Он поймет, думала я. Он ведь и сам ван Брунт.
Я уже спустилась до середины лестницы, когда услышала какой-то шум. Перед домом, похоже, остановились лошади, две или три, потом кто-то закричал и забарабанил по входной двери.
Мигом позже из столовой выскочил Бром. Катрина – за ним. Никто из них не заметил меня, застывшую на ступенях.
Бром распахнул дверь. Я не видела, кто там, на крыльце, поняла только, что впереди стоит один мужчина и еще один или двое сзади. С того места, где я замерла, разглядеть можно было только их ноги.
Однако уже через секунду никаких сомнений в личности по крайней мере одного из гостей не осталось.
– Где твоя внучка? – проревел Дидерик Смит.
Я увидела, как Бром расправил плечи, а Катрина встала рядом с ним – выстраивая единый фронт.
– Что тебе нужно от Бенте? – спросила Катрина.
– Мой сын пропал, и, уверен, она к этому как-то причастна.
Звезды завертелись перед моими глазами, и я снова увидела кошмарную фигуру, окровавленные зубы, пустые мертвые глаза Юстуса Смита. Значит, тело еще не нашли. А я так ничего и не рассказала Брому, потому что Катрина разоралась из-за моей одежды.
– Не бросайся обвинениями. – От тона Брома любой здравомыслящий человек мигом умчался бы в горы. – Я уже предупреждал тебя.
– Да, ты, как всегда, воспользовался своим положением. Что ж, я тебя не боюсь. Ты не можешь распоряжаться всем и вся в Лощине, Абрагам ван Брунт.
– Мне не нужно распоряжаться всем и вся, Смит. Но ты должен знать, что, если оклевещешь мою семью, последствий тебе не избежать.
– Твоя внучка, эта маленькая сучка, избила сегодня моего сына посреди улицы, и с тех пор Юстуса не видели. Я хочу знать, что она с ним сделала.
Катрина выступила вперед, и я услышала звонкий шлепок. Она отвесила Дидерику Смиту пощечину.
– Следи за языком, Смит. В присутствии леди говорить такое непозволительно.
Я подумала, что залепить человеку оплеуху – поступок не очень-то свойственный леди, и ощутила некоторую гордость. Выходит, Катрина не такая уж неисправимая зануда, мелькнуло в голове.
Я спустилась по лестнице, все время держась в тени. Хорошо, что лампы у нас были установлены только внизу и вверху, поэтому меня никто не заметил. Бром держал свечу, и в ее свете я разглядела лицо Дидерика Смита. Пощечина малость приструнила его, но прищуренные глаза оставались злыми.
– Да. Конечно. Но это не меняет того факта, что из-за вашей внучки мой сын до сих пор не вернулся домой, и я хочу поговорить с ней.
– Лучше разворачивайся-ка и сам отправляйся домой, – сказал Бром. – Никто не будет говорить сегодня с Бен. Твой сын, наверное, убежал и спрятался в лесу, поскольку ему стыдно, что Бен одолела его.
– Почему, чертов ты… – начал Смит, но его перебил другой голос:
– Да ладно, Бром. Будь благоразумен. Мы хотим лишь задать девочке пару вопросов.
Это был Сэм Беккер. Еще один тип, которого Бром ненавидел. Компания, которая явилась к нам, просто напрашивалась на изгнание. Бром никогда не слушал тех, кого не уважал.
Мне следовало сдвинуться с места. Следовало заговорить. Дидерик Смит был плохим человеком, а его сын – подлым хулиганом, но отец должен был узнать. Узнать, что Юстус никогда не вернется домой.
Ноги мои превратились в студень. Они больше не желали держать меня. Цепляясь за перила трясущимися руками, я вновь потащилась вниз по лестнице. Я не боялась ни Дидерика Смита, ни туповатого Сэма Беккера. Я боялась существа в лесу. Боялась, что, если заговорю об этом ужасе вслух, кошмар обернется правдой. Царапины на моей шее зудели.
– Это не я, – выдавила я, шагнув в круг света свечи.
Бром и Катрина разом повернулись. Глаза Катрины потрясенно расширились при виде моих волос, и я поторопилась продолжить, пока она не начала снова ругаться:
– Я никак не причастна к исчезновению Юстуса. Он убежал от меня, Сары ван дер Бейл и Шулера де Яагера. Можете спросить их, и они скажут, что я говорю правду.
– Шулер де Яагер? – с необычайной резкостью переспросил Бром. – Что он там делал?
– Просто случайно нас увидел, – сказала я и перевела дыхание. – Но это неважно. Позже я пошла в лес и уснула на дереве, а когда проснулась, услышала поблизости странный шум.
Я вспомнила тот хруст, чавканье – и содрогнулась.
– И? – требовательно поторопил меня Дидерик Смит.
– Пусть она рассказывает, как считает нужным, – одернула его Катрина.
Было что-то такое в ее лице, в углубившихся морщинах вокруг глаз, в поджатых побледневших губах…
«
И я сделала то, чего не делала очень и очень давно. Я потянулась к ее руке, и она крепко сжала мою ладонь.