Всадник на рыжем коне (Всадник Апокалипсиса - 2)

— До этого момента крошечная часть моего сознания допускала, что твои слова о лоте за десять миллионов евро могут оказаться ложью. Но вполне реальный арест этого урода и те перспективы его будущего, которые описал генерал, напрочь убили последние сомнения и страхи. Поэтому в недавнем разговоре я сказала, что считаю тебя и Таньку своей семьей, а сейчас добавлю еще одну фразу: этой ночью я перестану быть твоей женщиной только на словах…

— Опять задумался о Лерке? — неожиданно раздалось над самым ухом, и я, вернувшись в реальность, повернулся к Росянке, уставшей валяться без дела и решившей развлечься, издеваясь над беззащитным напарником. Впрочем, ждать начала активной фазы действительно надоело, так что я поддержал это начинание. Тем более, что с недавних пор для доступа к записям с наших «Амиков» требовалась личная санкция Вяземского, подруга говорила тихим шепотом, ее глаза искрились сдерживаемым смехом, а все «Яровиты» ушли шарахаться по ангару:

— Почему именно о ней?

— О Таньке ты думаешь со спокойной уверенностью или нежностью, о Линде с раздражением или злостью, а о Лерке так, как будто до сих пор не можешь отойти от шока!

В общем-то, она была права. Но неписанные правила подобных перепалок требовали отправить мяч на сторону противника, поэтому я задвинул куда подальше воспоминания о том, что первая близость с Рыжовой добавила к содержимому зеленой сферы аж пять процентов объема, и задал уточняющий вопрос:

— А о тебе?

— Вау, ты думаешь даже обо мне⁈

— И не только думаю! — патетически воскликнул я и продолжил атаку: — В данный момент наслаждаюсь запахом твоих волос, балдею от упругости груди, которой ты как бы невзначай прижалась к моему плечу, и…

— Постой-постой, у тебя и так три комплекта восхитительных сисек! — притворно возмутилась она и чуть-чуть отодвинулась.

— Комплект Линды мне навязан. Временно. И я не считаю его своим… — парировал я и нанес запрещенный удар: — Зато имею полное право уделять внимание тому, которым ты меня сейчас дразнишь. Хотя бы для того, чтобы держать на расстоянии твоих ухажеров.

Как ни странно, последнее предложение заставило Аню пододвинуться вплотную, закинуть колено на мое бедро, обнять за шею и снова коснуться губами уха:

— Кстати, об ухажерах. Пока парни рвали тебя на части, поздравляя с победой над Кавати Эйдзи, а Валет расспрашивал Таньку и Лерку, меня отловил Шерхан. Попросил разуть глаза и, наконец, обратить внимание на разницу в твоем отношении к девчонкам и ко мне: по его мнению, я для тебя лишь увлечение на время службы, а они — любимые женщины.

— Ну да, то, что в Москве мы живем в одной квартире, с базы не видать — на ней я ночую у себя либо с Голиковой, либо с Рыжовой, а ты забираешь к себе вторую… — расстроенно согласился я. — А о том, что любую легенду надо хоть иногда поддерживать, просто-напросто забыли.

— Угу… — кивнула она, потыкала пальцем в мою грудную мышцу, хлопнула ладонью по прессу и вздохнула: — Знаешь, за то время, которое мы с тобой изображаем пару, я настолько отвыкла от игривых комплиментов и подкатов, что не сразу придумала логичный ответ. А Шерхан, решив, что я заколебалась, заявил, что ты меня замуж никогда не возьмешь, а он, типа, может. Если мы сойдемся характерами. Тут я вспомнила, скольким дурам он устраивал такие «тестовые испытания», и послала его куда подальше. А когда он обозвал меня дурой и ушел, вдруг представила, что начнется после твоего дембеля, и ужаснулась.

— Не забывай, что у меня контракт еще на девять боев с возможностью пролонгации… — напомнил я. — Драться чаще, чем раз в полтора-два месяца, я не собираюсь. Менять тебя на любого другого персонального телохранителя из «Яровитов» — тоже. Значит, как минимум до марта-апреля сорок третьего задумываться о массированных атаках ухажеров тебе совсем не обязательно.

Напарница невесело усмехнулась:

— Как оказалось, теперь мне за глаза хватает подкатов одного.

— Забей: легенду реанимируем, пошлем Шерхана на север, а сами свалим на юг.

— Не на юг, а на запад! — уточнила она. — Сначала в Москву, а потом еще дальше, в Лас-Вегас. Если, конечно, бой с Буйволом решат проводить именно там. Кстати, почему ты выбрал следующим противником именно его?

На этот вопрос я уже отвечал. Вяземскому. Само собой, выдав версию, которая должна была убедить его в моей полнейшей лояльности. Чисто теоретически Росянке можно было бы рассказать значительно больше. Но «Амики» на наших запястьях никуда не делись и продолжали писать все, что с нами происходит, поэтому о том, что я пришел в смешанные единоборства не за славой, а за финансовой независимостью, пришлось умолчать. Равно, как и о том, что уже добился ее последним выигрышем на ставках, а в Большом Спорте меня удерживают только заключенные контракты и моральные долги перед Гориным и Вяземским: