Всадники Ветра

Я застала принца стоящим возле окна, его взгляд озабоченно скользил по земле, расстилавшейся перед замком. Отчасти я разделяла его тревогу, ведь дипломатическое соглашение с Красной страной еще не подписано, и Силенс сомневался, что такое вообще может произойти, но не оставлял попыток заключить с врагами пусть и хрупкий, но мир. Эти мысли постоянно заботили его, не оставляя места для собственных желаний, это немного обижало, но я тут же вспомнила причину своего визита.

— Ленс, — тихо начала я, принц повернулся ко мне. Красивое лицо преобразилось, когда он узнал меня.

— Бииблэк сказал, что тебя не узнали стражники, — насмешливо сказал Силенс, облокачиваясь о подоконник.

— Так получилось, — смутилась я, пряча руки в «голых перчатках» за спину.

— Почему ты так одета? Неужели хочешь вновь отправиться на охоту? — удивился принц, заметив мою одежду. Но тут же он изменился в лице. На мне был удобный дорожный костюм.

— Нет, Силенс, я пришла к тебе с иной просьбой, — я запнулась и замолчала.

Во мне бушевали самые разные чувства, и мое сердце не знало к какой волне ему примкнуть, как этого не знала и я. Одна часть жаждала остаться с принцем, тепло и надежность которого безоговорочно подкупали, но я помнила о том, что дала обещание Роупу. Я просто не могу его нарушить, иначе молодого человека ждет незавидная судьба, почему-то эта уверенность лишь крепла во мне с каждым прошедшим мгновением. Но эта борьба сводила с ума.

У меня не хватало духа смотреть в эти глубокие серебристые глаза, в которых безошибочно зажглась тревога. О боги, как мне будет сложно сказать ему правду. Но я ведь должна? Я не сомневалась в этом, но вот как объяснить это всему своему существу? Тут на меня накатило одобрение и радость волков.

Ниллица вскочила с земли и начала радостно кружиться, Алди разделял ее восторг. Они в бездумном экстазе носились по цветущей и резко пахнущей цветами поляне, расшевеливая пыльцу и насекомых. Эта искренняя радость в своем первозданном проявлении тронула, но все-таки очень сложно отделаться от чувства предательства, которое с садистским удовольствием разливалось по моему телу. Я с горечью отметила возобновившуюся боль в шраме, но теперь он пульсировал по-другому. Словно ощущая свою близкую победу, мой невидимый мучитель решительнее набрасывался на меня, подчиняя своей отвратительной власти. Неожиданно все стихло. Шрам кололо от такой резкой перемены воздействия. Боль исчезла. Роуп рассказал людям, что его окружали мое ночное обещание, теперь я вовсе не могла нарушить данное слово. Жалость к парню перевешивала мои собственные желания.

Но одного взгляда на принца оказалось достаточно, чтобы пошатнуть мою и без того хрупкую уверенность. Силенс послушно ждал моих слов, поджав губы и сложив руки на груди. Вся его поза отдавала вызовом, а от него, как обычно, пахло опасностью. Этот воин сейчас находился в моей власти, это сильно растревожило и заставило задуматься.

Даже если я не была уверена в том, что испытываю к принцу любовь, быть может, в силу своей извечной подозрительности и опаски, это совсем не говорило о том, что Силенс врал о своих чувствах. Эта простоя истина так шокирующее на меня подействовала, что на секунду мое сознание помутилось. Но я не упала, не показал виду, я просто ощутила эту страшную боль, которую я могу причинить Ленсу своими словами. Но что же делать? Мой выбор не в пользу принца, но исправлять что-то не возникало желания. По-моему, я ступила на тот самый путь, о котором мне твердили с детства, только совсем на другой перекресток, не на тот, куда пытались подтолкнуть. Нет, слова Роупа не просто так выглядели такими завуалированными, он не хотел совершать со мной того, что преднамеренно делали родители.

Он опасался сбить с моего пути, того самого, что ведет к себе. Вот почему паренек так страдал, когда пытался болью по приказанию Круэл призвать меня к себе. Он не желал нарушать тот порядок, что был заведен в том месте, где он жил. Роуп понимал — я обязана сделать выбор сама, и ничто не имеет права способствовать или, напротив, противоречить лишь моим суждениям.

Глубоко вздохнув, я решилась рассказать принцу то, что сейчас колючим кустарником тревожило мою душу. Но в последний момент передумала.

— Я прошу отпустить меня, мой принц.

Лицо Силенса преобразилось маску. Мне показалось, что с него стерли все эмоции, даже хоть какой-нибудь намек на них, передо мной предстало живое каменное изваяние.

— Что ты имеешь в виду? — взяв в себя руки, уточнил Силенс, хотя отчетливо услышал в моих предшествующих словах правду. Королевская магия не зря дана династии Предназначенных.

Я не знала, как обличить в слова то, что сейчас происходило в моем сердце, тщетно бьющимся о грудь.

— Отпусти меня из замка, Ленс, ненадолго, я обещаю — я вернусь, — это объяснение вышло единственно правильным из всех, что волчком вертелись у меня на языке.

Но принц помрачнел, лицо как-то сразу осунулось, а серебряные глаза утратили свой живой блеск.