Всадница без головы

— Нет, симка. Ее могли вынуть из украденного или утерянного телефона, мог выбросить сам владелец — так часто делают, когда приезжают в город и, чтобы не тратить лишние деньги, покупают симку, а уезжая, выбрасывают. Кажется, все сейчас в курсе: пропал телефон — бегом в полицию писать заявление, чтобы номером не воспользовались преступники и мошенники. Но не все знают, что и выбрасывать симки нельзя по той же причине. Тот, кто находит, а это детки-следопыты, может толкануть ее через интернет, а может отнести оператору связи. Действующая симка с чужим именем — это фактически адрес бывшего владельца, но главное — находка для негодяев, поэтому стоит дороговато. Совершая проступок, преступники держат связь между собой, а настоящему владельцу потом приходится доказывать, что он ни при чем. За это время преступник успешно заметает следы и становится вне зоны досягаемости.

— Вернемся к Бисерову, — сказал Черновой.

— В ночь убийства, примерно когда убивали Вольскую (Бисерова ранили позже), адвокат звонил с этого номера. Соединение длилось пять секунд.

— Пять?! Всего?! — вытаращил глаза Андрей Максимович. — А что можно сказать за пять секунд?

— Например, «помогите», — нашел убедительное слово Тахир.

— Ну, да. А кому звонил?

— На этот раз номер глухой левак, то есть не зарегистрирован ни на одно лицо. Когда с номера не звонят длительное время, он становится свободным и продается заново. Купить его можно на лотке на улице, в переходе, просто с рук на углу магазина, к примеру. Тут уже химичат сами операторы связи, хотят — свободный номер толканут, хотят — оставят за ним старого хозяина, среди операторов связи полно мошенников. Кстати, граждане охотно покупают симки с освободившимися номерами, они дешевле.

— Итак, Бисеров звонил из дома Вольской, по-другому быть не может. А где находился тот, кому он звонил?

— Сегодня-завтра обещали выдать координаты месторасположения, времени прошло немало, операторы говорят, теперь требуется…

— Стоп, — перебил Черновой. — А давайте проверим звонки абсолютно всех фигурантов? За сутки до убийства и сутки после. С координатами местоположения. Займется этой рутинной работой Олежек, но! Слушай меня внимательно. Если тебе начнут вешать лапшу на уши, мол, прошло много времени, вот так сразу нельзя дать сведения и прочее, буром кати и не очень-то следуй правилам хорошего тона. Понял? Молодые засранцы, сидящие на связи, не любят работать даром, эту породу нужно воспитывать.

— Есть, — сказал Олег.

— А Тахир работает по Вольским. А кстати: что мы думаем по поводу покушения на сына Вольской?

Вопрос он задал так, будто что-то уже знал, чем озадачил обоих оперативников, у которых версий не было. Не дождавшись ответа, он указал ладонью на дверь, дескать, вперед. Спускаясь по лестнице на первый этаж, Олег не преминул высказаться по поводу методов Чернового:

— Это что было? Совещание или пахан устроил разборку? Как у тебя хватает выдержки, когда наш дорогой следователь безобразно орет?

— А ты в этот момент думай о чем-нибудь другом, как я, например, — посоветовал Тахир. — Мужику нужно выпустить пар, пусть выпускает, от тебя что, убудет? Не убудет, если немного потерпишь.

* * *

Весь вчерашний день Аля наводила порядок, бедняжке Тосе некогда за своим жильем следить, кругом пылища и даже паутиной заросла квартира, в общем, как всегда: сапожник без сапог. Сегодня с утра она готовила, гладила и собиралась вечером выйти на охоту, правда, уже без прежнего энтузиазма и без прежней уверенности, что у нее все получится. Эта тема не сходила с уст подруг после возвращения Али, а утром Тося предложила:

— Слушай, у меня есть пятьсот тысяч рублей, я же на квартиру коплю. Через неделю заканчивается депозит, давай перечислю на твою карту, ты покажешь, что у тебя куча денег, и от тебя отстанут…

— Не отстанут, — с безнадежным вздохом сказала Аля. — А заподозрят или сразу обвинят, что я украла или что это подлог… Нужны такие аргументы с подлинными документами, которые всех заткнут.

— Тогда работаем по плану?

План раньше казался безупречным, после того, как Аля стала свидетельницей убийства, она уже сомневалась в нем, но других способов осуществить план не пришло в голову. Она приготовила к вечеру платье и туфли (испанский сапог), посетовала про себя, что осталась без машины, Петя так и не перегнал ее… Звонок! Аля взяла со стола трубку — легок на помине:

— Привет, Петя. Что случилось?

— Звонил дядя Андрей, просил, чтобы я привез тебя, он получил твои временные справки.

— Правда?! — едва не запрыгала от радости Аля. — Я собираюсь и мчусь к нему! Ты не парься, я сама доберусь.

— Пока соберешься, я приеду. Кстати, уже еду.

— Не понимаю, при чем здесь ты… ну, раз так хочешь, жду. Миша, Маша! — Дети прибежали, остановившись в дверях и с удивлением глядя на лихорадочные сборы. — Миша, ты прочел книжку?

— Сегодня дочитаю. А ты куда?

— Мне надо на пару часиков уехать, вы побудете одни? (Дети согласно кивнули.) Миша за старшего, надеюсь, здесь будет порядок. Маша, прошу тебя… я же столько времени убирала здесь.