Всадница ветра

– Давай попробуем, малыш, – сказала Мари Ригелю. Она опустила глаза на подросшего щенка и почувствовала его у себя в сознании. Она затанцевала, и Ригель начал повторять за ней. Двигаясь по кругу с остальными, Мари вдруг поняла, что вся Стая присоединилась к ним и теперь хлопала в ладоши в ритме барабанов. Потом раздался нежный звук флейты, который слился с барабанным боем, и, наконец, к ним присоединились женские голоса, наполняющие воздух певучей мелодией без слов.

Мари казалось, что они с Ригелем летят. Она бросила взгляд на Зору с Хлоей. Зора двигалась медленнее остальных танцующих, но крошечный щенок не отставал – и лицо Зоры сияло от счастья.

Она быстро огляделась и нашла Джексома и Фортину, которые ловко отплясывали между Клаудией и Шеной – и ее сердце запело при виде улыбки на лице Джексома.

Мари совсем забыла, что Данита тоже согласилась станцевать, но удивленные шепотки привлекли ее внимание к самому центру круга, где Данита танцевала с Баст. В отличие от собак, рысь не держалась рядом с девушкой и не жалась к ее ногам. Вместо этого она встала перед Данитой, повернувшись к ней мордой, и копировала каждый ее шаг. Данита двигалась с грацией, напомнившей Мари об изящных ивовых ветвях, особенно когда ее длинные темные волосы взметнулись вокруг нее. Баст не уступала девушке в красоте, а ее необычайные желтые глаза не отрывались от лица Даниты.

Ник и Лару снова оказались рядом.

– Ты ведь можешь общаться с Лару? Как думаешь, мы можем станцевать вчетвером – ты, я, Лару и Ригель?

– Давай попробуем!

И они не просто попробовали – они создали прекрасный танец, наполнивший Мари невыразимой легкостью. Она раскинула руки и рассмеялась. Она не помнила, когда в последний раз испытывала такую целостность, уверенность в том, что все будет хорошо. Это был не просто танец – это был символ единения, такой же, как голоса и звуки музыки Стаи, праздновавшей свое единство.

«Это похоже на чувство, которое я испытываю, когда омываю наш народ», – подумала Мари, не прерывая танца. И тут она вдруг заметила, как потемнело небо, и ее шаги сбились, не успев за мыслью, что скоро Землеступы будут страдать от ночной лихорадки, и Стаю снова нужно будет омыть.

Она была рядом с барабанщицами и заметила, что, хотя женщины продолжали отбивать ритм, счастье на их лицах сменилось напряженностью и серьезностью. А еще Мари видела серый налет, который начал проступать на их коже.

Она отыскала взглядом Зору – та подхватила на руки довольную, тяжело дышащую Хлою и целовала ее, продолжая танцевать с щенком на руках. Мари перехватила ее взгляд и указала на темнеющее небо.

Зора удивленно распахнула глаза, кивнула и, не прекращая танца, начала продвигаться к выходу из круга.

– Ник, нам с Зорой нужно подготовиться к омовению, – сказала Мари. Ник с Лару и Ригелем приостановился вместе с ней. – Нет, вы с Лару продолжайте танцевать. Время до заката еще есть.

Ник поцеловал ее в щеку и вместе с Лару вернулся в круг.

Мари встретилась с Зорой у костра. Пока она пробиралась мимо людей Стаи, на нее сыпались комплименты, а несколько человек потянулись к Ригелю, чтобы его погладить. «Это происходит. Это и правда происходит! Наша Стая становится единым целым». Даже Лили с Голубкой больше не держались в стороне. Они сидели рядом со Спенсер – та добавляла в рагу куски рыбы из корзины, которую ей вручили Мэйсон и О’Брайен, – и украдкой скармливали маленькие кусочки мяса щенкам, которые довольно развалились у них на коленях. Куда ни посмотри, люди мирно общались с теми, кого недавно называли врагами. «Быть может, мы оставили тьму позади».

– Богиня великая, как же здорово! – выдохнула Зора, вытирая пот с раскрасневшегося лица и пряча Хлою в карман. – Надеюсь, после омовения мы сможем потанцевать еще.

– Прости, что позволила нам так увлечься. Я совсем потеряла счет времени.

– Я тоже, – кивнула Зора. – Невероятно!

Мари улыбнулась.

– Я рада, что тебе понравилось настолько, что даже ночная лихорадка не в силах испортить тебе настроение.

– Лихорадка? Так ведь еще слишком рано. Я ничего не чувствую. – Зора подняла глаза к небу и нахмурилась. – Мари, солнце садится.

– Знаю. Потому я и вырвала тебя из танца.

И тут на нее обрушилось понимание. Ее взгляд метнулся к Джексому. «О, Богиня! Он так близко к Даните!» Мари не боялась, что Джексом вдруг набросится на Даниту или кого-то еще. Попадая под влияние ночной лихорадки, мужчины-Землеступы становились агрессивнее, но их агрессия редко распространялась на кого-то кроме них самих. На женщин луна влияла немного иначе. Без Жрицы они впадали в тоску и со временем полностью подчинялись ей – либо впадали в ступор, либо сводили счеты с жизнью.