Всё было совсем не так (СИ)

— Пойдём, покажу кое-что, — сказал Саске, взяв в руку тарелку со сладким данго. Я встал из-за стола и последовал за ним.

Ну всё, сейчас вручит мне данго на прощание и скажет, что такие друзья ему не нужны. Интересно, пижаму надо будет снять или можно себе оставить, на память о таком странном вечере? Мы вышли в сад.

— Красиво, да? — спросил он.

Вечером в Конохе всегда красиво, в траве живут светляки, которые порхают, словно огоньки. Как-то Шино в одной из прошлых жизней говорил мне, что это специальные жуки его клана Абураме, вроде как для украшения, но они также являются стражами от ночных проникновений врага. Правда это или нет, не знаю, но обо всех передвижениях в ночи его клану всегда становится известно.

— Ага, — я притих и вслушивался в дыхание Саске. Вроде размеренное. Не злится.

Он смотрел на полную луну и светляков, потом поставил между нами блюдо с данго, и мы его съели. Первые сладости, которые я попробовал в этой жизни, чёрт, как же вкусно!

— Пойдём спать? Тебе постелить в гостевой комнате или в моей поспим? — спросил Саске.

— В твоей, — быстро сказал я. Не хочу, чтобы это кончалось слишком быстро.

Мы вернулись в комнату Саске, принесли из другой комнаты ещё один футон и легли рядом. Поболтали, впрочем, было заметно, что мой уже-почти-точно-друг в основном просто поддакивал. Знаю это состояние. Накатывает такое иногда. Когда жить не хочется, а жить надо. Может, в этом дело? Или просто я слишком поздно узнавал Саске в своих прошлых жизнях, а он со всем справлялся один?..

Я уснул, желая, чтобы то, что произошло сегодня, не оказалось просто сном.

Часть 1. Глава 2. Предложение, от которого невозможно отказаться.

Я открыл глаза и увидел перед собой лицо спящего Саске. Он морщился, как от боли, и тихо всхлипывал. Чёрные волосы разметались по футону, сам он лежал в позе эмбриона и шарил рукой по матрасу. Хотел его разбудить и дотронулся до руки, но он вцепился в мою ладонь и затих, спокойно засопев. Я не стал доставать свою руку, решив, что если моему новому другу так будет спокойнее, то можно и потерпеть. Жалко его. Кошмары мучают не только меня, ему, наверное, снится то, что сделал Итачи. К тому же, в классе говорили, что брат поместил его в цукиёми и он две недели провалялся в больнице под этим гендзютцу. Знаю, что убийство клана Учиха было миссией Итачи, но это бесполезно говорить нашему будущему мстителю, никаких доказательств у меня нет, да и не время пока, может быть, немного позже снова попробую ему всё это рассказать. Впрочем, помнится мне, что когда я попытался это сделать в своей третьей жизни, во время нашей битвы в Долине Завершения, когда он намылился к Орочимару, ничего хорошего из этого не вышло — он был просто зациклен на своей мести и не слышал меня. Или кто-то делал, чтобы не слышал. Избирательная глухота окружающих иногда пугает и напрягает. И, кроме того, за свои слова мне приходится платить в прямом смысле. И весьма неприятно. Например, смертью и тем, что приходится начинать жить заново. Ненавижу быть младенцем! Так долго, тупо, и никто особо не спешит поменять тебе пелёнки. Вечно голодный, мокрый, с опревшей зудящей кожей... Даже вспоминать об этом неприятно.

Когда Саске стал просыпаться, я убрал руку, чтобы его не смущать и не смущаться самому, мы всё-таки парни и шиноби, мы должны быть сильными, чего бы это ни стоило. Даже если мы двое сирот семи лет...

— Привет, — поздоровался он.

— Привет, — я встал с матраса и потянулся. Чудесный день. Разве может быть что-то лучше нового дня, на самом деле нового дня? Из кухни уже доносился приятный запах еды, и было слышно, как Мито-сан что-то напевала. Эх, за её стряпню готов простить ей даже вчерашний взгляд.

Саске сходил в ванную, вышел оттуда и всё так же спокойно, с безразличным лицом произнёс:

— Я там тебе зубную щётку нашёл, вчера как-то забыл об этом, извини.

— Это… ничего, — стушевался я, вспомнив его вчерашнюю странную заботу обо мне.