Всё, чего я не помню

В шестом письме мама пишет, что полностью признает право писателя на свободу творчества. Но все же есть разница между правдой и существенными преувеличениями. Мне бы и в голову не пришло названивать Самуэлю десять раз на дню. Я не страдаю «манией контроля». Кто вам это сказал? Пантера? И никакой «навязчивости» я за собой не замечала, особенно если сравнивать с моей собственной матерью. Но общаться с сыном мне нравилось. И нам нужно было обсудить практические вопросы после пожара. Но иногда мы не созванивались по два-три дня. Однажды несколько лет назад я сидела в кафе на крыше Стокгольмского культурного центра, с видом на небоскребы на площади Хёторгет, автомобильную развязку и толпы людей. Вдруг я увидела на улице бывшего мужа. Что странно, ведь после развода он уехал из Швеции и клялся, что никогда не вернется. Прошло несколько секунд, прежде чем я поняла, что это Самуэль. В детстве он был похож на меня, но с каждым годом все больше напоминал отца. Было что-то в его осанке. Одно плечо чуть ниже другого. Как они оба размахивали руками во время ходьбы. Я взяла телефон и набрала его номер. Просто хотела поздороваться, ничего больше. Пошли гудки. Я увидела, как Самуэль остановился. Достал телефон. Посмотрел на экран. И снова убрал телефон в карман. В этом не было ничего странного. Может, ждал другого звонка. Или торопился. Вечером я снова ему позвонила, он ответил, мы поговорили как обычно. По-вашему, это совершенно будничное воспоминание стоит сохранить? Возможно, нет. Но это хотя бы правда. В отличие от тех слухов, в которые вы, видимо, верите.

Всего хорошего.

* * *

По дороге к фургону я думал о том, что знаю Хамзу двенадцать лет, а Нико четырнадцать. После похорон мы не говорили о случившемся. Они пытались несколько раз в самом начале, в основном Нико, но и Хамза тоже. Я все время отвечал так, что им не хотелось заводить этот разговор снова. С Самуэлем все было иначе. Не знаю почему.

Лусиано посмотрел вслед Самуэлю.

– Чё за пидор?

– Сам пидор, – отозвался я.

– Все вы пидоры, – сказал Богдан.

– Пидор тот, кто сейчас же не начнет работать и не сделает все, чтобы мы закончили до пяти, – сказал Марре. – Мне детей из сада забирать.

Богдан захлопнул багажник, Марре сел за руль. Мне достаточно было просто подойти к водительскому сиденью и посмотреть на Марре, чтобы он извинился, освободил место и сел с остальными. Он знал правила, и скоро мы уже выехали на шоссе, потом закинули товары на склад, а после вернулись в город, чтобы сдать инвентарь и пошутить с начальником о том, что это уж точно был наш последний рабочий день.

* * *

В седьмом и последнем письме мама пишет, что мое нытье ничего не изменит. Ни я, ни моя дочь не хотим с вами встречаться. Даже «за чашкой кофе». Больше всего мы хотим, чтобы вы прекратили это. Если вы все же настаиваете и хотите продолжать, важно, чтобы вы изменили все имена и подчеркнули, что я вовсе не «держалась в стороне» после пожара. Я не «затаила злобу» по отношению к Самуэлю или моей матери. Мы с братьями просто решили разделить сферы ответственности. Старший брат занимался практическими вопросами – общался с властями, страховыми компаниями, пожарными и полицией. Младший брат отвечал за то, чтобы маме было комфортно в пансионате, он рассказал персоналу о случившемся и пытался навещать маму как можно чаще, чтобы ей было спокойнее. По совету врачей мы не стали говорить ей о том, что произошло с домом. Нам сказали, ей лучше пребывать в уверенности, что с домом все в порядке и она сможет туда вернуться, если захочет. Я отвечала за мамины документы. Искала пропавшие чеки, договоры купли-продажи, чертежи и аккуратно раскладывала все по папкам. Все мои действия, как обычно, остались незамеченными. Так было всегда. Когда мама заболела, я потратила неделю на то, чтобы отменить ее подписки на газеты, оплатить счета и заполнить декларацию. В это же время младший брат заехал к ней и поменял лампочку в рождественской звезде. А затем повесил звезду на окно в столовой, и мама потом неделями говорила о ней.

– Она так замечательно смотрится в окне и светит так ярко, твой брат сказал, что может даже таймер к ней установить! Он у нас прямо электрик. Чудесно! Что бы я без него делала?