Все, что я хочу на Рождество…

Сокрытие преступления? Поджог использовался как сокрытие? Поджигатель намеревался убить Джейн Доу во время пожара? Если так, для этого он неумело справился с работой. Если Ной собирался бы кого-то убить и использовать поджог, чтобы скрыть преступление, он бы чертовски постарался убедиться, что человек мёртв, прежде чем учинить пожар.

Ной открыл глаза и провёл рукой по челюсти.

Запугивание? А какова была цель поджога для запугивания, если какая-нибудь террористическая группировка не заявляет права на поджог? Никто не узнает, что послужило причиной пожара, поэтому никто не будет запуган деянием.

Остается — получение прибыли. Старая добрая жадность. Деньги. Мотивация преступного поведения номер один.

Кто извлёк бы выгоду от сжигания дотла особняка Прайса? Особняком владел город. Как кто-то мог получить прибыль от уничтожения здания, которое притягивало столько туристов и их доллары в Пайн-Крест?

— Эээй, детектив, — позвала женщина, оторвав Ноя от его сосредоточенности.

Он поднял голову и увидел тощую пожилую женщину, которую опрашивал в ночь пожара. Она стояла за лентой, ограждающей место преступления, махая ему рукой. Ной отряхнул руки о свои штанины и пошел туда, где она ждала.

— Мисс Гейнс, — сказал он.

Её губы на узком лице изогнулись в улыбке.

— Вы запомнили моё имя.

Его босс умаслил бы её неизменной фразой вроде «Вы очень незабываемы», но Ноя больше заботило раскрытие преступления, нежели фальшивить лестью.

— Когда речь идёт о деле, которым занимаюсь, я запоминаю всё.

Она кивнула.

— Вы — серьёзный молодой человек.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь, мисс Гэйнс?

— Память у меня уже не так хороша, как у вас, и только что, когда я увидела здесь Вашу припаркованную машину, то кое-что вспомнила.

Он пригнулся поближе, его интерес зашкаливал.

— Что именно?

— Когда я увидела Санту, выходящего из особняка, у обочины стоял автомобиль. Именно на том же месте, где припарковались сейчас вы.

— Санта сел в эту машину?

Она покачала головой.

— Нет-нет. Он ушел.

— В каком направлении?

— На юг, — она указала рукой. — Он продолжал идти, пока не исчез в темноте.

— Тогда расскажите мне подробно про эту машину.

— Это был седан. Мне очень жаль, но я немного знаю о марках современных машин. Они все так похожи друг на друга, но... — она затихла, стрельнув в него застенчивым взглядом.

— Но, что?

— Вы не рискнете угадать?

Ной сдерживался, чтобы сохранить терпение. Она, наверное, чувствует себя одинокой, и ей нравилось выманивать реакцию от желания услышать продолжение. Он вспомнил, что она говорила о том, что раньше была педагогом актерского мастерства.

— Это — ваша сцена, мисс Гэйнс. На вас всеобщее внимание. Расскажите мне, что вы видели.

— На двери был логотип, — она прервалась, достала из кармана куртки тюбик лосьона, пахнущего розами, и выдавила немного в свои ладони.

В нетерпении он спросил.

— Что за логотип?

Она втирала лосьон в руки.

— По-моему, это был логотип компании по развитию недвижимости.

— Вы случайно не рассмотрели название на логотипе?

— Простите, но нет.

— Что-нибудь ещё, что можете сказать про эту машину?

— Я даже не знаю.

С этим он всё ещё топтался на месте.

— Спасибо, мисс Гэйнс. Я высоко ценю ваши старания. Если вы вспомните что-нибудь ещё, пожалуйста, позвоните мне.

— Всегда рада помочь.

Он стоял и смотрел, как она уходит, размышляя о том, что она только что ему сказала. Машина с логотипом застройщика может ничего и не значить. Возможно, это пустяки. Однако в сознании Ноя стали возникать подозрения.

Алана вполне может оказаться права. Клаусен может быть невиновным.

И если так оно и было, то сейчас у Ноя больше вопросов, чем ответов. Одно известно наверняка. Ему придется изрядно попотеть, чтобы докопаться до сути.

* * *

Два дня спустя, по радио крутили песню «Желаю вам Счастливого Рождества!» (прим.: «Have Yourself a Merry Little Christmas», песня, написанная Хью Мартином и Ральфом Блэйном, Фрэнк Синатра позже записал версию песни с изменённым текстом), когда Алана ехала домой с работы. Звонил окружной прокурор, чтобы сказать, что обнаружены оправдательные доказательства по делу Клаусена, и все обвинения против него сняты. Она испытывала благодарность при осознании, что права человека были защищены. Она оказалась права, но помимо этого, Ной сдержал своё обещание. Он вернулся и обнаружил доказательства, которые доказали невиновность её клиента. Ну, не её клиента, поскольку Дуайт забрал у неё дело, но это не имеет значения. Всё, что имело значение, — это то, что невиновного, правда, слегка чокнутого, человека отпустили на свободу.

Ной растопил её сердце.

«А ну прекрати».