Все, что я хотела сказать

– Своим ртом. – Наклонившись, он касается губами моей челюсти. – Зубами. – Покусывает ее. – Руками. – Сжимает мои бедра крепче, впиваясь пальцами в кожу. – Я бы накрепко тебя связал. Тогда ты бы никогда не смогла от меня убежать.

– Я бы и не захотела, – тихо признаюсь я.

Уит снова поднимает голову и смотрит на меня светло-голубыми глазами, будто видит мою душу. Она черная и мрачная, как и у него. Но его слова не похожи на угрозу.

Это обещание. И я отчаянно хочу, чтобы он его исполнил.

– Я бы привязал тебя к кровати. Связал твои руки. Лодыжки. Я бы хотел, чтобы ты лежала распростертой передо мной, а твоя красивая киска была на виду. Только для меня. – Уит поводит губами вдоль моей шеи, и я закрываю глаза, а все тело покалывает в ожидании того, что он скажет дальше. – Но я не стал бы к ней притрагиваться. Не сразу. Еще долго не стал бы. Сперва я хотел бы, чтобы ты заплакала. Разрыдалась. Умоляла меня прикоснуться к тебе. Дать кончить.

Он посасывает местечко между шеей и плечом. Сильно, болезненно. Я сжимаю его плечи, наслаждаясь болью.

– Я бы трогал тебя повсюду, – продолжает он. – Сводил бы тебя с ума от желания ко мне. Ты бы промочила всю кровать. А я бы водил губами по твоему животу. По внутренней стороне бедер. По твоим ягодицам. Я бы целовал и кусал тебя, оставляя синяки.

Я прижимаюсь ближе к нему, так близко, как это возможно, и Уит, опустив руки, обхватывает меня за ягодицы.

– Посмотри на меня, – велит он. Я послушно встречаюсь с ним взглядом, и все мое тело вспыхивает. – Ты хочешь, чтобы я сегодня тебя трахнул?

Я неистово киваю, но не могу подобрать слов.

– Тогда заставь себя кончить. – Он убирает руки с моей задницы и упирается ими в матрас у себя за спиной. В новом положении его бедра приподнимаются выше, толстый член выпирает под спортивными штанами и прижимается ко мне. – Я не стану к тебе прикасаться. Не буду целовать. Я хочу, чтобы ты использовала меня.

Я хмурюсь и смотрю на него, разинув рот.

– Т-ты о чем?

– Прояви фантазию, Сэвадж. – Он ухмыляется, и внутри все воспламеняется. – Потрись мокрой киской вдоль моего члена. Делай со мной все, что захочешь, но я не стану к тебе прикасаться. И целовать тоже не буду. И не пытайся меня раздеть. Поняла?

Для меня это будет настоящей пыткой, и он это знает.

Но для него это тоже станет пыткой.

Я наклоняюсь к его губам и шепчу:

– Поняла.

Уит даже не вздрагивает. Просто наблюдает за мной спокойным, оценивающим взглядом. Я упираюсь ногами в пол, приподнимаюсь, пока не встаю на цыпочки, и подаюсь вперед. Наклоняю бедра, скользя вдоль передней части его штанов. Вверх и вниз.

Вверх и вниз.

Меня пробирает дрожь.

Я запрокидываю голову, закрываю глаза и бесстыдно трусь об него. Грудь выставлена вперед, соски направлены в потолок, бедра в этой позе дрожат от напряжения, и, черт возьми, это приятно. Я трусь клитором о шов на его штанах, толстый член чувствуется прямо под ними. Все так же крепко сжимаю его плечи и клянусь, ощущаю, как они напрягаются под моими руками. Я свожу его с ума?

Надеюсь на это.

У меня вырывается стон, за ним всхлип. Я опускаю голову, чтобы снова посмотреть ему в лицо, опускаю ноги и, устойчивее устроившись на нем, открываю глаза. Уит все так же наблюдает за мной свирепым взглядом. Полным жажды, с которой он, уверена, борется. Я вращаю бедрами, двигаясь на нем все быстрее и быстрее.

Он не произносит ни слова. От него никакого поощрения. Ничего. Один только пристальный взгляд. Он пытается оставаться бесстрастным, но как это возможно, когда я без смущения трусь об него обнаженным телом? Я чувствую его напряжение. Вижу бурю, зарождающуюся в его глазах.

– О боже, – произношу я еле слышно, мои веки трепещут. Я хочу, чтобы глаза оставались открытыми, и я могла смотреть на него, но меня переполняют всеобъемлющие чувства. Отпускаю его плечи и обхватываю свою грудь. Прищипываю сосок. С губ срывается шипение, и я облизываю их. Приоткрываю рот. – Черт.

А он все равно ничего не делает. Только смотрит на меня с тем же выражением лица. Красивая, холодная статуя в саду. Застывшая. Неподвижная.

Но это лишь фасад. Его выдают глаза.

У меня перехватывает дыхание, когда я сдвигаюсь вверх, и клитор задевает головку его члена. О да. Вот здесь. Выдаю поток ругательств, пока скольжу по его члену через хлопковую ткань. Все тело напряжено, а в горле встает ком по мере того, как я приближаюсь к разрядке. Она близка. Клитор пульсирует в такт с биением сердца, и я вскрикиваю, когда она настигает меня.

Оргазм охватывает, лишая способности думать. Мои крики снова и снова пронзают воздух, дыхание дается с трудом, пока я трусь о Уита, как кошка во время течки, так, что сводит бедро. Я дрожу. Все мое тело содрогается, и я сжимаю пальцами его футболку, хватаясь за него, как за якорь. Если отпущу, то упаду на пол.

Когда все заканчивается, я открываю глаза и шумно выдыхаю. Мы встречаемся взглядом.

– Встань, – спокойно говорит он.