Все, что я хотела сказать

Я хотела этого. Хотела, чтобы его губы оказались на моих губах. Поглощали меня. Поцелуй – это нечто интимное. Он сближает людей, даже незнакомцев. Уит был первым парнем, с которым я по-настоящему поцеловалась, и с тех пор стала зависима от его вкуса.

Я размыкаю губы, и его язык скользит по моему, кружа. Надавливая. Я стону в его рот, тянусь к нему и опускаю ладони на его грудь, сжимая лацканы школьного пиджака. Он запускает руки мне под юбку и кладет их на мою задницу, сминает ее и притягивает меня ближе.

Сквозь ткань брюк чувствую, что он возбужден. Конечно, возбужден. Разве бывало иначе, когда мы вместе? Осознание этого позволяет мне почувствовать себя могущественной. Сильной. Как бы ужасно он со мной ни обращался, как бы жесток и равнодушен ни был, я все же оказываю на него влияние.

«Знание – сила», – часто говорил мне Джонас. И он был совершенно прав. Просто я никогда не думала, что эта мысль применима к чему-то подобному.

Уит с легкостью поднимает меня, и я обхватываю ногами его талию, прижимаясь к нему, позволяя поглотить меня.

Я поглощаю его в ответ.

Кажется, мы целуемся часы напролет. Он все никак не прекратит жадно атаковать мои губы. Такое чувство, будто вся его энергия копилась внутри, отчаянно желая вырваться наружу. И я принимаю ее, страстно жаждая большего.

– Прошлой ночи было недостаточно, – тихо говорит он, разорвав поцелуй.

Я молчу и издаю вздох, когда он проводит языком вдоль моей шеи.

– Я не могу перестать думать о тебе, – продолжает он твердо. С раздражением. – Ты сводишь меня с ума.

У меня вырывается тихий смешок, и Уит дергает меня за хвостик, приблизившись лицом к моему лицу.

– И вовсе не в хорошем смысле.

Я пристально смотрю на него, сердце бьется как бешеное, губы распухли от поцелуев. Он опускает взгляд на мои губы и, не сводя глаз, наклоняется и впивается зубами в нижнюю. Сильно. Еще сильнее. И только когда у меня вырывается тихий стон, и Уит, клянусь, прокусывает кожу, он наконец отпускает меня.

– Я ненавижу тебя, – шепчу я, потому что больше ничего не приходит на ум.

– Я тоже тебя ненавижу, Сэвадж, – бесстрастно отвечает он, опускает меня на пол и, убрав руки, отходит от меня. – А теперь сними трусики.

Не сводя с него глаз, я запускаю руки под юбку, спускаю трусики до пола и неловко высвобождаю ноги, едва не падая. Потянувшись, опираюсь о полку и сую свое белье ему в грудь. Он ловит комок хлопка и проводит пальцами по ластовице.

– Мокрые. – Уит подносит их к носу и вдыхает. – И пахнут, как ты.

– Ты просто омерзителен, – выплевываю я, хотя говорю не всерьез. Наблюдая, как он нюхает мои трусики, я возбуждаюсь еще сильнее. Боже, я такая же испорченная, как и он. Если не буду осторожна, могу завестись так сильно, что потечет по бедрам, а мне еще идти на занятия.

Черт, а еще сдавать зачет.

– Тебе это нравится, – проницательно замечает он. – Я уезжаю в эти выходные.

Меня захлестывает разочарование, но я не подаю вида.

– Какая жалость.

– Будешь по мне скучать? – спрашивает он.

– Да ни за что. – Осмелев, я прохожу мимо него, но Уит хватает меня за руку, второй засовывая мои трусики в карман.

Он ухмыляется.

– Уверен, что будешь.

– Размечтался, – отвечаю я, не в силах вынести, как близок он к правде.

– Заскучаешь. – Уит наступает, прижимаясь ко мне телом. – Будешь лежать одна в своей узкой кровати и трогать себя, вспоминая о том, как мы были вместе. Будешь выкрикивать мое имя, когда кончишь, хотя выйдет совсем не так приятно. Ведь меня не будет рядом. – Он утыкается носом мне в щеку в удивительно милом жесте. Почти успокаивающем. – Тебе необходимо, чтобы мои пальцы были глубоко внутри. А мой рот и язык на твоей мокрой киске.

Я с трудом сглатываю, глаза закрываются, когда я чувствую, как его губы касаются моего лица, пока не замирают возле уха.

– Знаешь, ты была создана для меня. Ты такая же больная и ненормальная, как я.

Я дрожу. У меня вырывается судорожный вздох, и Уит прикусывает мое ухо, вырывая стон.

– Когда вернусь, я тебя трахну.

Внутри вспыхивает возбуждение от его слов.

– Куда ты уезжаешь?

– А это не твое дело, – он отталкивается от меня с усмешкой. – Спасибо за подарок.

Он отворачивается и уходит, даже не оглянувшись. Я смотрю ему вслед, дрожа, словно лист, и не в силах вынести, как легко ему взять и… бросить меня.

Как обычно. В конечном счете все меня бросают.

Уит такой же, как все остальные.

Выждав несколько минут, я возвращаюсь к своему столу. Мой рюкзак так и лежит там нетронутый, и я понимаю, что меня перестали доставать именно благодаря Уиту. Я бы могла это оценить, но изначально все и начали меня доставать…

Из-за Уита.

Он умудрился стать и моим защитником, и страшным сном.

Как кстати.

Собрав свои вещи, я иду в уборную и пытаюсь взять себя в руки. Я не похожа на себя. Волосы выбились из хвоста, и, вымыв руки, я переделываю его, рассматривая себя в отражении. Глаза блестят и выглядят слегка безумно. Щеки порозовели, а губы все еще припухшие после поцелуев. Почему я хочу его, если он так плохо со мной обращается? Что со мной не так? Неужели причина в сценарии «мы всегда хотим то, что не можем иметь»?