Все, что мы когда-то любили

О букетах Анны пошла слава по всему району, а вскоре и по городу. На свой день рождения она получила почетную грамоту от мэрии города как «лучший флорист Кракова». Было приятно. Зарабатывала она тоже прилично. Но времени на свой личный сад ей не хватало, его она запустила. Но даже такой, заросший, лохматый и кудлатый, она обожала.

Мама умерла внезапно, ничего не предвещало. Испекла свой знаменитый маковый рулет, подробно обсудили меню к Рождеству, и назавтра собирались на кладбище к Мальчику. А утром ее, бездыханную и уже остывшую, обнаружила спешащая на работу Амалия.

На похороны Анна сама сплела венок и собрала букет из желтых хризантем, любимых цветов пани Терезы.

Растерянная и подурневшая, Амалия, никак не готовая к одинокой жизни и плачущая больше по себе, чем по матери, смотрела на Анну и причитала одно и то же:

– Как же все теперь будет, Аннушка? Как же я справлюсь одна?

«Ну нет, – решила Анна. – На жалость ты, дорогая, меня не возьмешь, к себе я точно тебя не приглашу, извини! Жить с тобой – нет, невозможно! Справишься, детка. Большая девочка – в прошлом году стукнуло пятьдесят! И с голоду не помрешь, и трусы себе постираешь. Привыкла, что мама за тобой постель застилала!»

– Привыкнешь, – вздохнула Анна. – Я же привыкла.

Беспомощно хлопая глазами и поняв, что намек бесполезен, сестрица неуверенно кивнула. И через полгода Амалия вышла замуж – сбылась мечта. Как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Конечно, комментируя это событие, все подхихикивали – ярлыки старой девы и девы гулящей снять сложно. К тому же невеста потребовала пышную свадьбу. Ну что ж, и в этом ее можно понять – пусть поздно, но дождалась.

Анна пыталась отговорить сестру от белого платья и фаты – совсем уж нелепость. Сработало только второе – в день торжества на голову невесте водрузили белую шляпку с вуалью.

Жених был вдовцом и под венец не спешил. К тому же почтенный возраст в шестьдесят пять не располагал к пышному торжеству. Но Амалия настояла – Амалия всегда умела настаивать.

Сняли ресторан и накрыли пышные столы, позвали, кажется, всех, кого вспомнила молодая.

«Доказывает, – думала Анна. – Ей всегда хотелось всем доказать».

Половину гостей Анна не знала, и, кажется, не знала сама невеста.

Быстро опьянев от волнения и возраста, утомившийся жених широко зевал, поглядывал на часы и с ненавистью смотрел на гостей.

А Амалия в пышном белом платье и шляпке с вуалью была, кажется, счастлива.

– Жаль, мама до этого не дожила, – всхлипнула она, обнимая Анну. – Она бы порадовалась!

Анне осталось лишь кивнуть в знак согласия.

Марек написал о разводе в письме, по телефону сказать побоялся. Собирался приехать в Краков.

«Зачем за этим приезжать? – ответила Анна. – Тебе предстоят такие расходы! Новая квартира – ты же не принесешь ребенка в свое холостяцкое логово? Приданое для ребенка, кроватка, коляска. Нет, неразумно! Я все оформлю и вышлю тебе заказным! Да и к тому же ты должен быть рядом с Широй, сам пишешь, что она тяжело переносит беременность».

Снова пригвоздила его благородством и разумностью. Давно привыкший к этому и отлично знающий ее, он тем не менее в который раз от этого растерялся.

К рождению ребенка все было готово, и они с Широй зарегистрировали брак.

Бизнес не пошел – полетел! Через три года они купили собственную квартиру. Через пять родилась Эстер, по-домашнему Эти.

Он богател, и наконец назрело решение купить свой дом – дети должны расти на свежем воздухе. Выбрали дом в Герцлии, у моря. Да и Шира не отставала – тоже сделала хорошую карьеру.

Она была общительной, контактной, легко со всеми знакомилась, легко заводила дружбу.

Их дом был шумным, хлебосольным, открытым, и ему это нравилось. Слишком долго они с Анной жили затворниками.

Словом, у него все сложилось.

Они с Широй много путешествовали – никаких тюленьих лежаний на море, море у них есть, вот оно, под окном! Пока есть силы, вперед и только вперед! Мексика, Перу, Кения, Исландия, Аляска и Балеарские острова. Хотелось впечатлений, ярких, разнообразных.

Рисковать Шира любила, но, как говорила сама, «я по складу характера осторожная авантюристка».

Жизнь их была полна впечатлений, бурных ссор и таких же бурных примирений.

Нет, все у него получилось. Он счастливчик, и Анна права – не он один, проблемы с детьми есть у каждого, да и в семье в каждом шкафу свои скелеты, но по большому счету ему все удалось: и дети, и бизнес, и семья.

Впервые в Краков он приехал на похороны матери.

Странно: пани Тереза, его бывшая теща, женщина вполне крепкая и здоровая, умерла нестарой, а вечно болеющая, слабая физически и душевно, полжизни прожившая в больницах Эстер сумела дожить до глубокой старости.

В последние годы Анна была рядом со свекровью. Только она, Анна, больше у Эстер никого не было. И именно тогда они по-настоящему подружились.

Бывшая невестка и бывшая свекровь, удивительны дела твои, Господи.

Помогать Анне Марек начал сразу, как только стал зарабатывать. А уж когда разбогател, стал переводить суммы крупные, внушительные, как бы она ни сопротивлялась и ни устраивала скандалы.