Все, что получает победитель

Нечто подобное Свят предполагал, но мельком. Он же не знал, что Марта вдруг умрет. Плохо, что еще один оболтус от нее освободился. Так называемый Серж! Который тоже может вернуться восвояси, — то есть к Лерке. Лера, конечно, не рассказывала отцу о личной жизни и тем более не показывала фигурантов, но болтун Шурик на что? Раскололся и указал перстом. Свят видел Сержа у Марты, не раскрывая карт, разумеется. Ничего особенного на первый взгляд. Смазливый. Видно, что бабами он будет пользоваться и дальше. И этого скользкого содержанта Лера, разумеется, примет обратно, потому что она не умеет наказывать. Но куда хуже другое! Пока Свят цинично расплывается в похмельных подсчетах выгод и убытков от смерти старушки Брахман, окаянный Шурик, возможно, залез в священный тайник, о чем даже и думать неприятно. В разгар баталий редактуры книги Свят отвел Шурика к своему секретному поставщику ретролекарств. Химику и доктору, который мог достать разные уникальные препараты — а если не доставал, то мог изготовить аналоги. И что мог еще сделать… шут его знает! Великолепный талантливый парень. А как он у него получается — увольте! О технологии у профессионала не спрашивают. Но, например, платифилин, который сейчас почти не достать, Свят у него покупал. Гениальное обезболивающее! Вероятно, химик имел доступ к больнице, и в этой истории без наркоты не обошлось. Но наркотой он не торговал — дорожил репутацией, да и не тот человек, что станет пачкать руки. Но что, если Шурик раззвонил направо и налево, что достопочтимый Аптекарь благодаря своим связям влегкую мог отравить любимую тираншу Марту? Выход один: надо уехать на время. В Грецию, хоть куда… Слишком подозрительным выглядит Свят со своими «Аптеками тетушки Дороти».

Но тогда и Лера, как ближайшая родственница и брошенная женщина, под подозрением! А с ней что делать? Ее с собой не увезешь — упрется, как ослица. Следователь ее пока не вызывал. Удивительно, что он и Святослава пока не разыскал! Хорошо, что он сам придумал себе безликое прозвище Аптекарь и чистоплюйскую привычку носить с собой домашние тапочки. Он интуитивно почувствовал, что в этом месте надо старательно запутать следы. Уж очень много там сброда и случайной шушеры. В такие проходные дворы криминал слетается, как мухи на мед. Не хотелось быть замешанным в какой-нибудь некрасивой истории. Ведь Святу, кроме собственной репутации, надо беречь репутацию своего издания. По вымышленному прозвищу и не менее вымышленным тапочкам его никогда не найдут. Нет у него такой привычки, он ее выдумал. Лера редко говорит ему спасибо, но даже она не станет отрицать, что артистические способности у нее от папы. Хотя вот свои шлепанцы в том бардаке были нелишними…

Для очистки совести он набрал номер Шурика, но тот был недоступен. Ладно, скатертью дорога. Так, теперь надо разобраться с упрямой дочерью. В принципе, даже хорошо, что она не пришла вчера на юбилей — все пошло не совсем так, как предполагалось. Сотрудники превратили день рождения начальника в корпоратив, что закономерно. В дыму пьянки не поговоришь. Зато у Свята есть теперь законный предлог позвать Леру на тихий семейный праздник — так сказать, апостериори… Внезапно в памяти всплыло то, чему давно не место в жизни без пяти минут женатого человека — жизнь прежняя. С женой и дочкой. Прежней женой… а дети, к счастью, не бывают прежними, хотя и отношения рассыпаются в пыль, и обиды остаются. Но родство — одна из немногих констант нашей безумной вселенной. И вдруг всплыл вздорный родной городишко, работа в провинциальной редакции, Люська — лирическая журналистка со своим неповторимым почерком, томная местная звезда. Маленькая курносая Лера, мечтающая стать мальчиком-парашютистом, жареные пирожки из советского теста с яблоками по выходным. Или беляши… Вот где надо прятаться! Но как это возможно… И с чего вдруг этот приступ ностальгии? Чтобы отрезвить себя, Свят попробовал вспомнить Люсины запои — но тщетно. Люк в черную дыру памяти заржавел и не открывался.

И тогда Свят набрал номер Дины. Она, как всегда, была сама приветливость. Свят закричал ей: «Едем же скорее хоть куда-нибудь, Диночка!» И на все лады повторял, что ему это очень-очень нужно и именно сейчас, а промедление, как известно, смерти подобно… Но Дина его мягко увещевала, что, мол, конечно, поедем, но не сию минуту. Потому что столько дел надо доделать, и собраться, и прийти в себя, и, наконец, кофе выпить, а то она еще не проснулась. А Свят тихо свирепел оттого, что надо объяснять и нудно обосновывать все эти необходимости, а по телефону он этого делать не хотел, а Дина все тянула резину, и опять называла его Славой, потому что в имени «Свят» слышится святость, а это нехорошо, потому как гордыня…