Все, что помню о Есенине

И вдруг через несколько месяцев выпустил брошюру об имажинизме (И. Соколов. Имажинистика. М., "Орднас", 1921). В ней он не скрывает своего подобострастия перед имажинистами и, в особенности, перед Шершеневичем:

"Тот путь, какой прошла русская поэзия за 192 года от первой сатиры Кантемира (А. Кантемир написал первые сатиры в 1729-1731 гг.; они опубликованы после его смерти, в 1762 г.) до наших дней, исчислен, взвешен и измерен: у Кантемира в первой его сатире "К уму своему" 1,1% троп, а у В. Шершеневича в отдельных местах: "Быстри" достигает процент троп до 60, а в некоторых стихах из "Автомобильей поступи"-75. Процент {86}

троп увеличивается с каждым новым большим поэтом (И. Соколов. Имажинистика, стр. "в".).

Я не понимал, почему произошла такая перемена во взглядах "русского Маринетти". И вдруг узнал, что Шершеневич собирается провести его в члены ордена, хотя Соколов заявления не подавал. Вот тогда Есенин и решил взять быка за рога.

В конце очередного заседания ордена Сергей вынул из кармана три брошюрки Соколова и сказал, что ему их дали сегодня в книжной лавке.

- До конца я эти стихотворения не прочитал, да это и не нужно. Меня, повидавшего всякие виды, удивило. Вот "Полное собрание сочинений Соколова",продолжал Есенин, взяв тощую брошюрку в руки. - Напечатано:

"Том первый". Значит, жди второго, а то, гляди, третьего. На титульном листе напечатано: "Не стихи". Это вранье: белые стихи! Но какие? Посмотрим. Открываю страницу, на которой стоит не цифра, а буква "Ж". Стихотворение "Ночь",- и Есенин прочитал вслух:

И плугом месяца вспахали небесный чернозем.

Борозды облаков засеяны пшеничными зернами звезд.

Все небо от оспы изрыто ямками.

Земля укутана медвежьей шкурой трав.

- Все натаскал из стихов Вадима, - продолжал Сергей.- Даже его любимый прием налицо: читай строчки сверху вниз, а можно снизу вверх...

- Ты, Сережа, кроешь Соколова, - сказал Шершеневич, - будто собираешься выкроить из него минимум "Бахчисарайский фонтан", максимум "Ниагарский водопад". Соколов - начинающий поэт!

- Начинающий? - переспросил Есенин.- У него две книжонки стихов и одна теоретическая!

- У него их шесть! - вставил фразу Грузинов.

- Шесть! - повторил Сергей. - Ничего себе начинающий!.. Хотя, если хотите, начинающий. Только не поэт. - Он стал листать одну из брошюр. - Вот я отчеркнул. У него сказано:

Взгляды, как солдаты, выпрыгнули...

А в "Имажинистике" он же сам цитирует Шершеневича. - Есенин раскрыл брошюру и прочитал:

Когда взгляд любовника прыгнет...

{87}

- Соколов - начинающий плагиатор, - продолжал Есенин. - Карманного вора поймают за руку, изобьют или посадят. А плагиатора выругают в печати, и все!

- Что же ты хочешь, Сережа? - спросил Мариенгоф.

- Закажи рецензию для "Гостиницы" на Соколова! Мы проголосовали за предложение Есенина (См.: "Гостиница", No 4; И. Грузинов, "Литературные манифесты".)...

Через неделю Соколов стал выступать на эстраде клуба Союза поэтов, обвиняя Есенина в том, что он заимствовал свое "стихотворчество" у Райнера Марии Рильке. Но этот поэт был под влиянием символистов, был постимпрессионистом, а потом примкнул к реакционно-аристократической группе модернистов. При чем тут поэзия Есенина?

Однажды, когда Сергей ужинал с поэтессой Надей Вольпин, Соколов снова начал повторять свою клевету. Поэты и посетители кричали ему: "Заткнись! Долой! Пошел вон!" Но необоснованно платя Сергею той же монетой, Соколов заорал, что Есенин - плагиатор. Сергей быстро поднялся на эстраду и дал русскому Маринетти пощечину. Загрохотали рукоплескания...

Подтверждая этот эпизод, Н. Д. Вольпин пишет мне, что, провожая ее домой, Есенин говорил, что каждый на его месте поступил бы так же, и добавил: "Наверно, Рильке хороший поэт. Надо прочитать его стихи в переводе на русский..."

Было еще три-четыре человека, которые объявили себя фуистами. У них не хватило силенок на декларацию иди манифест, но они выпускали книжонки с забористыми названиями: "А", "Мозговой ражжиж" (орфография авторов), "Мужчинам родить" и т. п.

Фуист на эстраде уже во второй строфе душераздирающе выкрикивал:

- Профессор, я хочу ребенка!

- Профессор, помогите мне!

... - Но вы - мужчина, как же так?

А я отважно и мятежно:

- Тем пламенней мечта!

Брюсов решительно высказался против фуистов: они больше не выступали на эстраде союза, их фамилии никогда не появлялись на афишах.

{88} Так же обстояло дело и с "Орденом дерзо-поэтов". Они выпустили брошюрку, где были освещены их идея, решение, возвестие, постановления и т. п. Вот несколько параграфов из протокола "Учредительного совета": главе ордена присваивается титул Дерзоарха; для направления всей совокупности творчества жизни и деятельности искусств учреждается Верховный Гениат ордена; для направления всей совокупности творческой жизни и деятельности знаний учреждается Верховный Гностиат ордена; первоверховному Совету ордена, с утверждения главы ордена, предоставляется право назначать посланников, послов и представителей ордена и т. д. и т. п."