Но голова не болела. Когда он её ощупал, то не обнаружил не только крови, а даже ссадины или шишки. Второе предположение вроде бы объясняло всё, зато и пугало куда больше, чем потеря памяти. Одержимость, вот как назывались в Ютландии случаи переноса сознания в чужое тело.
Ютролли использовали этот магический приём для засылки шпионов или диверсантов в ряды ютантов. Воодушевители рассказывали бойцам ОМО, какой урон наносили одержимые, особенно если удавалось подменить сознание тех, кто занимал командные посты. А каково ютроллям в чужом теле? – думал юный Лес, когда впервые узнал о таком способе ведения войны; Переносясь, они, по слухам, оставляли свои тела безумными и те быстро умирали, потому что даже поесть не умели. Как это страшно – жить среди врагов и знать, что вернуться некуда, мучился впечатлительный мальчик. Других ребят эти проблемы почему-то не волновали.
Сам дюжинник одержимых не видел. Ютры перестали пользоваться переселением с тех пор, как лесичи стали воевать на стороне ютантов и были созданы первые магические отряды. Чародеи из Лесного княжества, владеющие навыками вещунов, умели не только поддерживать друг с другом мысленную связь, но и чувствовать врагов на расстоянии. Мыслей ютроллей они распознать не могли, зато ощущали некую замогильную враждебность и чуждость сознания, которая резко отличалась от пронзительно пустой, воспринимаемой почти как пренебрежительность ауры ютантов. Впрочем, распознавать одержимых могли и некоторые волчеухие юты, так называемые ша-маны. В переводе на язык лесичей слово означало нечто вроде «стоп-человек» или «смерть шпионам». Распознавать врага в теле соратника ша-манам помогали секретные снадобья из ядовитых грибов. От кого-то из одноклассников Лес слышал, что, мол, наши мухоморы куда мощней всех ютских смесей. «А что же тогда они нашими мухоморами не пользуются?» – помнится, спросил Нов. Учился он в то время в классе третьем или четвёртом. «Ты что, дурачок? – посмеялся собеседник. – Любому известно, что через двузракую паутину нельзя пронести ничего неживого!»
Секретные снадобья пробуждали в ютантах нечто вроде истинного зрения, с которым появлялась способность видеть суть сквозь наведённые личины и улавливать следы заклятий, а также ощущать ауру собеседника. Вещунами они не становились, но именно в это время чародеи из ОМО могли поддерживать с ними мысленную связь. В таком запредельном состоянии ша-маны и разгадывали одержимых. Выявленного врага убивали на месте. Ша-манов было немного, потому что обычный ют от грибного порошка синел и умирал в страшных корчах. Способных же справиться с ядом брали в контрразведку в элитный отдел «Смерть шпионам». Прочие юты их боялись (Ещё бы, ткнёт в тебя пальцем и скажет, что ты одержим, и оправдывайся потом, мол, это личные счёты, бабу мы не поделили!) и завидовали высокому положению и безнаказанности. Опровергнуть обвинение ша-мана мог только другой работник отдела, но, как известно, расправу учиняют мгновенно, не слушая оправданий.
Безнаказанность уничтожения своих обидчиков прельщала многих волчеухих, приток желающих добровольно пройти испытание на должность ша-мана никогда не ослабевал, но в элитную контрразведку попадали считанные единицы. На их малочисленность и рассчитывали ютры (сокращение от ют-роллей, тогда как «ют» означает обе расы ю-мира, но в разговорах под этим словом подразумевается ютант, коренной, по их утверждению, обитатель Ютландии), проводя окутанный мраком тайны магический ритуал одержания. Тем более что ша-маны входили в транс истинного зрения только после длительной подготовки, требующей, кроме употребления ядовитой настойки, изнурительного бега вокруг костра, сложенного непременно из кедровых поленьев, строго выдержанной последовательности прыжков и дёрганых телодвижений, да ещё и бесконечного выкрикивания заклинаний под сложнейший ритм барабанного боя. И не дай Батюшка что-нибудь перепутать – весь обряд пойдёт насмарку. Длится же транс, пока стоп-человек не начнёт сбиваться с ритма и путать порядок пляски либо вовсе рухнет, теряя сознание. А после такого нечеловеческого напряжения работник лежит ни жив ни мёртв пять суток. Об этих неприятных последствиях завистники почему-то никогда не вспоминали, стремясь к власти над жизнью и смертью соотечественников, невзирая на звания и титулы.
Когда в войну дневной и ночной рас вмешались отряды лесичей, лягухи (презрительная кличка ютров, данная за цвет кожи и вислое брюхо, напоминающие чародеям обитателей болот) практически прекратили внедрения. Какой смысл, когда каждый из принимающих стратегические решения имел душехранителя?