Все дело в любви

Миа нерешительно кивнула, но поздно: оба они заметили, что она колеблется. Тара и Форд почувствовали неловкость. Миа быстрым движением обняла Тару. Затем Форда, и для него оказалось сюрпризом то, что Миа неловкости вовсе не чувствовала. Волнение, напряжение, но не пересиливание себя. И обнимая эту хрупкую красивую девочку, которая была его — Боже мой — дочерью, он закрыл глаза.

— Как ты нашла нас?

Миа отодвинулась, нервно переступив с ноги на ногу, но голос ее при этом не дрожал.

— Я думала, что все расскажу вам, после того как меня наймут на работу.

Смело. Напористо. Должно быть, эти качества она унаследовала от них в двойной дозе, подумал Форд.

— У меня только семь недель, — сказала Миа, и Тара прижала руку к груди, словно боялась, что из нее выпрыгнет сердце.

Форд понял ее состояние. Черт, да он чувствовал то же самое. В детстве у Миа были проблемы с сердцем: слабый клапан требовал хирургического вмешательства. Тара и Форд знали об этом только потому, что мать Тары выписала очень много счетов на медицинские услуги, взяв вторую закладную на гостиницу, — это они обнаружили уже после смерти Фиби.

— Что случилось? — спросила Тара у Миа с волнением в голосе. — Опять твое сердце?

— Нет. Просто я учусь в школе в Испании по обмену, и уеду туда на девять месяцев.

— О, — выдохнула Тара с видимым облегчением.

— Так как твое здоровье? — спросил у Миа Форд. — Все в порядке?

— Ну да, страшнее простуды за последние пару лет ничего не было.

— Замечательно, — сказала Тара. — А твои родители не против? Не против того, что ты приехала встретиться с нами?

Миа опять смутилась.

— Ну, они хотели приехать вместе со мной, — призналась Миа, — чтобы убедиться, что меня хорошо примут, но я должна была сделать это сама. — Какое-то странное выражение появилось на ее лице. Она занервничала. Как будто заняла оборонительную позицию.

И было что-то еще, заметил Форд. Произнося эти слова, она обращалась только к нему, а не к Таре. Как будто обижалась на Тару, которая бросила ее, а не на своего отца.

Хуже того: посмотрев на Тару, он понял, что и она обо всем догадалась, и ему стало жаль ее. Форд почувствовал, что Тару мучает чувство вины, и сердце его сжалось.

— Родители знают, что я ищу работу на лето, — сказала Миа. — Они согласились, чтобы я прокатилась от Сиэтла до Лаки-Харбора и обратно. Если, конечно, получу работу.

Хорошо придумано. И опять гены.

— Я возьму тебя на работу, — сказала Тара мягко. — Если это то, чего ты хочешь, — работать на меня.

— Правда? — порывисто спросила Миа, обнаружив свою эмоциональность и ранимость.

— Конечно, — подтвердила Тара.

— Но… вы не знаете, что я умею. Не знаете… меня.

— Все в порядке, — тихо сказал Форд. — Не беспокойся об этом.

Миа повернулась к нему, с жадностью изучая его лицо.

— Я нанимаю тебя, — продолжала Тара. — И научу тебя делать все, что нужно. А потом, в конце лета, ты сможешь написать уже настоящее резюме, где укажешь имеющийся опыт работы.

— Спасибо, — ответила Миа, выражение ее лица смягчилось. Стало не таким взрослым. — И не волнуйтесь: я очень организованная и знаю основы планирования. Родители говорят, что я дотошная, и они правы.

Тара посмотрела на Форда, заставив улыбнуться.

— Кажется, я больше похожа на вас, — сказала Миа, глядя на Форда.

Тара отвела взгляд, и Форд почувствовал непривычное чувство беспомощности, не зная, как устранить пропасть, возникшую между матерью и дочерью.

— Простите, мисс Дэниелс, — окликнул Карлос из дверей домика на пристани. Он был в потертых джинсах и футболке, которая рекламировала какой-то магазин серфинга на Кабо. Его темные волосы торчали в разные стороны, в ушах и брови — пирсинг. Он мыл окна прямо под лучами солнца, так что его руки и лицо были покрыты капельками пота.

— Вам звонят.

— Спасибо, Карлос, — ответила Тара. — Можешь спросить, что им нужно?

Мальчик кивнул, его взгляд упал на Миа.

— Миа, это Карлос, — представила их друг другу Тара. — Он тоже работает в гостинице.

Карлос улыбнулся, в его взгляде Форду почудилась подростковая озабоченность. Новые эмоции захлестнули Форда с головой.

Ему хотелось по-отцовски защитить дочь!

Это было смешно. Черт побери, когда он был таким же, как Карлос, точно так же смотрел на Тару. Он не ограничился одним таким взглядом и позволил себе намного больше.

— Надо пересадить саженцы, — сказал Карлос Таре. — Вы говорили, что это работенка для двоих, но все заняты, так что…

— Я могу помочь, — проговорила Миа высоким голоском.

— Нет! — выпалили одновременно Форд и Тара. Форд вздохнул с облегчением. Они все уладят. Он уже был готов убить Карлоса, взглянув на Тару, увидел, что она сердится.

К счастью, до того как кто-то из них ляпнет какую-нибудь глупость, живот Миа заурчал.

— О, милая, — воскликнула Тара. — Да ты голодна! Пойдем, пойдем в гостиницу! Я накормлю тебя завтраком.

— Но как же рассада? — напомнила Миа, все еще глядя на Карлоса.

— Может быть, позже, — ответила Тара.

«Намного позже, — подумал Форд. — То есть никогда».