Все дело в платье

– У тебя с этим, как ты выразилась, человеком общий ребенок. Ты не можешь просто так взять и выкинуть его из своей жизни.

– Зато он сможет, – прошептала Маша, бледнея. – Если он меня не найдет, он успокоится и перестанет меня искать. Если он перестанет меня искать, то никогда не узнает, что я была беременна, если он не узнает, что я беременна, то не сможет отобрать у меня ребенка.

– Ну, ты так до чего хочешь договоришься! – рассмеялся Степочка, но рассмеялся невесело. – И, по-моему, это все не очень-то справедливо по отношению к ребенку. У нас и так почти тридцать процентов матерей растят детей без отцов. Видишь, я посмотрел! – и Степочка показал Маше статью из Сети. – Правда, подсчеты усложняются тем, что одни и те же женщины рожают несколько детей. И детей из неполных семей получается больше, чем их родителей. Идиотизм, но они как-то вводят коэффициенты…

– Зачем ты мне это рассказываешь? Я прекрасно понимаю, на что иду. Мир, как видишь, не слишком-то справедлив, – развела руками Маша.

Скрепя сердце, но Степочка согласился помочь. Хороший друг проверяется именно в такие моменты. Он довез Машу до своей квартиры и там выдержал целый бой со своими родителями, объясняя им, что Маша будет теперь жить с ним.

– Я не понимаю! – кричала его мама. – Маша же всегда была твоей подружкой. В смысле, вы никогда… о господи, я не хочу даже продолжать этот разговор. Маша, что же это? Вы решили пожениться?

– Нет, тетя Света, мы не решили жениться. Мы пока… просто так поживем.

– Как в песне, – всплеснула руками мама Степы. – Некоторые женятся, а вы, значит, «так». Степа, мне это не нравится. Совсем не нравится. А что мама Машина, она в курсе?

Машина мама была в курсе, но только крайне ограниченной информации. Маша встретилась с мамой в ресторанчике рядом с парком «Сокольники», она не хотела идти домой из-за параноидальной уверенности, что Гончаров ее тогда найдет.

– Маша, он звонил три раза. Он говорил с отцом. Не отводи глаза, ты не понимаешь, что нельзя вот так рубить сплеча? – говорила мама, поглядывая с жалостью на несчастную, но упорно скрывающую это дочь. Но Маша всегда была упрямицей. Все ее отец: разрешал дочери все, спускал с рук. Николай Гончаров маме нравился, хотя то, как он поступил с парком, и было нехорошо. С другой стороны…

– Он ничего не сказал мне. Я бегала, оформляла бумажки, уговаривала людей. Я жила этим парком, делала все, верила.

– Но, может быть, он не знал? А потом, когда узнал, не смог ничего поделать? Там же решения принимаются на заседаниях этих… ну, советах директоров.

– Он тебе все уши прожужжал, да? – улыбнулась Маша. – Мама, он мог остановить меня. Мог хотя бы попытаться бороться. Ладно, неважно. Я не смогу верить ему, понимаешь, мам?

– Не понимаю я ничего. Николай не плохой человек.

– Я знаю, мама. Но вот ты с папой живешь, и ты знаешь, что он в какие-то самые важные моменты жизни не предаст тебя. Я не знаю… Не скроет, что у тебя отбирают дачу.

– Я ненавижу дачи, – фыркнула мама.

– Не купит машину без твоего ведома и разрешения. И ты тоже – не купишь. Вы вместе, вы уважаете друг друга, вы принимаете вместе решения. А от Николая я теперь не знаю, чего ожидать. Он будет улыбаться, а сам все решит, как ему удобно. Понимаешь?

– Ох, девочка моя, как же ты не понимаешь! Семейная жизнь – она куда сложнее этих простых схем. Все люди, рано или поздно, выкидывают какие-то фортели. И что, сразу разводиться? Ладно, ты по-прежнему не желаешь возвращаться домой?

– Я просто не хочу никаких объяснений, – пояснила Маша. – Дай мне время. Месяц или два. Потом я вернусь.

– Думаешь, он перестанет тебя искать? – спросила мама грустно. Маша ничего не ответила, но мама и сама понимала, что такое вполне возможно. Мужчины переменчивы, непостоянны и быстры на эмоции. Сегодня этот красивый и успешный мужчина безутешно страдает, умоляет помочь найти Машу, а завтра он появится в свете с новой длинноволосой красоткой. Жизнь есть жизнь. Если бы это зависело от Татьяны Ивановны, она бы посоветовала дочери не дурить и, вместо того чтобы бежать от Николая Гончарова, броситься со всех ног ему навстречу. Хороших мужчин, на самом деле, так мало.

– Я тебе позвоню, – пообещала Маша, поцеловав маму на прощание. Она не сказала маме, где именно она остановилась, что она живет совсем рядом, причем живет на правах девушки Степы, оставляя его мать в неведении относительно своих настоящих мотивов. Также Маша укрыла от Татьяны Ивановны весьма важную информацию о том, что она скоро станет бабушкой, подозревая, что эта информация вызовет бурю и цунами, и спокойной жизни Маше не видать. С упорством маньяка обрывала Маша все шансы на примирение и с удивлением отмечала в себе какую-то новую, странную жесткость, которая только росла с каждым годом. Ведь, как ни крути, если бы Николай хотел, по-настоящему хотел бы, он бы ее нашел. Ведь не так уж хорошо она спряталась.