Все демоны: Пандемониум

— Да, — ответил Намора. — Это она. Ей я сделал предложение. А с тобой развожусь.

— Я, между прочим, капрал, — вставила свой пульцигрош прекрасная нареченная, проталкиваясь между двух экоев. — И за модой слежу, не то что некоторые.

Нам Као разразилась пятиминутной речью, краткий смысл коей сводится к сентенции «так не доставайся же ты никому». После чего и началось побоище.

Верный адъютант Борзотар, сочтя эту перепалку несвоевременной, попытался деликатно привлечь внимание супругов собственно к сражению. Однако это только сильнее раздражило Нам Као, и адъютант получил по-простому, в глаз. Тут он не на шутку обиделся, ибо происходил из старинного знатного рода и такого обращения вынести не смог. Поразмыслив минуту, он вцепился зубами в ее толстенький и короткий хвост. Демонесса взвыла и пнула почему-то мужа. У того лопнуло терпение…

Сцепились не только Намора с супругой лично. Сошлись в безжалостной схватке и двадцать легионов экоев, половина из которых была приведена в Липолесье самой Нам Као. А уж дама Цица не дремала. Улучив благоприятный момент, когда демоны пошли в атаку на демонов, она обрушилась на них со своим отрядом.

Кентавры с гиканьем вклинились в ряды адских тварей и принялись лупить их чем попало и по чему попало. Обстоятельные скелеты не нарушали строй, и там, где они проходили, не оставалось невредимых врагов. Многие монстры благоразумно отползали в сторону и участия в битве больше не принимали. А вот энтузиастов своего дела ждали большие неприятности.

Оказавшись между молотом и наковальней — между грызущимися экоями и беспощадной тяжелой пехотой Кассарийца, — прочие демоны, наступавшие на правом фланге, растерялись. Кто-то ударился в паническое бегство, кто-то попытался защищаться, кто-то вмешался в схватку между сородичами. А кобольды, гномы, кентавры, дендроиды и полк «Великая Тякюсения» наступали шаг за шагом. Пучеглазые бестии рвали врагов в клочья. Крифиан разбрасывал их, как слепых щенков. Амазонки расстреливали чуть ли не в упор.

Горгона Ианида привела в состояние полной неподвижности такое количество вражеских воинов, что, казалось, битва идет в музее оригинальной скульптуры под открытым небом.

А когда мадам Мумеза увидела, что какая-то разъяренная тварь вцепилась в ее собственного жениха, началось такое, что демонам небо показалось с овчинку.

Где мадам капрал взяла на поле боя кочергу, исторической науке до сих пор неизвестно. То ли с собой принесла, то ли у кого одолжила. Впрочем, это и не представляется особо важным. Главное, что кочерга нашлась, и с этим грозным оружием наперевес счастливая невеста бросилась на защиту жениха.

— Щупальцы отлепила! — бормотала она, охаживая кочергой бока и спину Нам Као. — Щупальцы прочь, говорю, от моего лютика. Ишь рассупонилась, кошелка негодная. На чужое-то не заглядывайся, жаба липучая.

И под взглядом ее черных гневных глаз с демонессой приключилась жуткая неприятность, заставившая ее скорехонько смыться с места событий.

— Мумочка, — растроганно молвил Намора. — Мумочка! Ты ко мне неравнодушна.

— Это ж надо было в такое вляпаться, — сказала Мумочка, отпихивая кочергой надоедливого экоя. — Ни кожи, ни рожи, ни талии. Нет, я за тебя возьмусь.

— Возьмись, Мумочка, — просиял Намора. — Возьмись, ненаглядная.

— Значит, встретимся вон у того камня, сразу после войны, — велела Мумочка. — Ты у меня станешь человеком.

И снова ринулась в гущу битвы.

— Нежная петунья, — растроганно молвил Намора Безобразный, глядя, как она избивает кочергой какого-то несчастного инкуба.

Такангор приказал атаковать в тот момент, когда стало ясно, что даме Цице удастся сбросить врага в реку.

Разумеется, если бы этим план минотавра и исчерпывался, то его ожидало бы сокрушительное поражение. Несколько свежих легионов, брошенных Князем Тьмы в бой, снова переломили бы ход битвы в пользу адских сил. Но не зря генерал Топотан вошел в историю как один из лучших полководцев Ниакроха и полноправный наследник славы Тапинагорна Однорогого.

Рукавов у Такангора не было. А жаль. Это не дает нам права написать, что у него оказался козырь в рукаве.

* * *

Неподалеку от кассарийского замка, на хорошо знакомой нам равнине Приют Мертвецов, дисциплинированно замерло в ожидании грандиозное войско, предусмотрительно построенное в три колонны.

Чуть в стороне капитан Ржалис нервно гарцевал вокруг невозмутимого Лилипупса и бормотал:

— Война проходит, а мы стесняемся зайти.

— Отставить сердитый бубнеж, — распорядился бригадный сержант. — Я жду сигнала «Прямой зигзаг».

Его мундир был увешан всеми наградами, которые он заслужил за свою славную жизнь, и надраенные ордена и медали невыносимо сверкали на ярком солнце. В руках сержант сжимал верную бормотайку и магический кидацл, который, утомившись ожиданием, насвистывал легкомысленную песенку.

* * *

Вы слыхали, как поют горгульи?

Нет? Вам повезло.

Вошедший в поговорку крик баньши представляется небесной музыкой по сравнению с этой какофонией звуков, способных без всяких магических штучек поднять мертвых из их могил.