Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа

Огромное количество сверхурочных часов вело к большому перерасходу фонда заработной платы. В итоге завод оказался в финансовом затруднении и был не в состоянии заплатить 30 млн. рулей за топливо, оборудование и другие материалы. И потому в течение года предприятие не получило ни одного нового станка.

При этом простои на «Красном Сормове» за год составили 9 216 человеко-дней, а число прогулов вообще достигло астрономической цифры — 18 268 человеко-дней! [197 — ГОПАНО, Ф. 3, Оп. 1, Д. 979, Л. 10.] Вот она «железная сталинская дисциплина». Некоторые скажут, мол, не может быть, за это жестко наказывали. Да, иногда наказывали, но, как это обычно бывает в России, не тех, кого надо. Вот один типичный пример.

В те годы в СССР новогодних праздников не было. 31 декабря и 1 января люди работали в обычном режиме. Но многие все же отмечали. Так, 1 января 1939 г. в 20.00 в мартеновском цехе напились водки слесари Герасимов, Чугреин и помощник машиниста Зимин. Дойдя до нужной кондиции, они устроили дебош, в ходе которого Зимин запустил молотком в мастера Семенова, сделавшего пьяницам замечание. В итоге уволили лишь одного Зимина. В то же время мастер Чкалов, проработавший в цехе 43 года, имевший 15 наград и грамот и ни одного взыскания, опоздал по семейным обстоятельствам на работу и сразу же был уволен.

1 ноября 1938 г. на завод № 112 приехал секретарь Горьковского обкома ВКП(б) Яков (Юлий) Каганович. В своей пламенной речи он, в частности, отметил большие трудности в работе завода, как то: слабость трудовой дисциплины, пьянки, прогулы и «доброту» директора. Далее Яков Моисеевич призвал всех брать пример с Красной Армии: «Мы, товарищи, с Вами возьмем пример с озера Хасан, где мы имели немало фактов, когда отдельные отделения, отдельные командиры и политруки сумели противопоставить себя против целых батальонов и победить». А случившуюся ранее остановку мартеновских печей Каганович объяснил отсутствием в начальниках цехов и мастерах «большевистского огонька», коим, видимо, и надо было плавить металл в отсутствие углеводородов.

Даешь «артиллерийско-судостроительный» завод!

Руководство завода за годы первой и второй сталинских пятилеток уже привыкло к неожиданностям, однако очередное задание партии все же повергло всех в шок. В 1938 г. завод получил приказ срочно организовать производство 76-мм орудий образца 1927 г.! [198 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 49, Л. 1.] Данный пример показывает, насколько мало в вышестоящих инстанциях учитывались реальные производственные возможности предприятий. «Красное Сормово», едва справлявшееся с постройкой подводных лодок и еле спихнувшее с себя производство надводных боевых кораблей, теперь ежегодно должно было выпускать еще 1100 орудий и 800 стволов к ним!

После просчета мощностей выяснилось, что для этого потребуется задействовать не менее 338 станков при затратах 1200 станко-часов на одно изделие. И это при условии, что работа будет вестись в три смены.

Для производства деталей и узлов пушки требовалось не менее 6400 кв. метров площадей и 2500 кв. метров для сборки, а всего 12 000 кв. метров. Минимальное число дополнительно необходимых рабочих оценивалось приблизительно в 1000–1100 человек.

После этих расчетов стало ясно, что разместить производство пушки в существующих цехах и при имеющемся контингенте рабочей силы невозможно. Выделение станков, и без того дефицитных, могло произойти только за счет сокращения других производств. Кроме того, выпуск орудий требовал организовать крупную молотовую штамповку, сборочный участок производства мелких пружин, поставить трехтонный паровой штамповочный молот, 800-тонный гидравлический пресс, винтовой фрикционный пресс и т. д. и т. п. [199 — Там же, Л. 9.]

В октябре 1938 г. несколько сотрудников заводоуправления выезжали в командировку на Кировский завод в Ленинграде. Там они выяснили, что производство орудия весьма сложно. Но самое главное, использовалась сталь тринадцати марок, в т. ч. хромомолибденовая, никелевая и хромоникелевая. Кировцы делали пушку на особо точных английских и американских станках, коих на заводе № 112 и в помине не было. В конце концов невероятными усилиями нового директора завода Мочалова удалось доказать нецелесообразность данного начинания на «Красном Сормове», и приказ об организации производства 76-мм орудий отменили.

В 1939 г. преодолеть кризисные явления в советском судостроении так и не удалось. Завод № 112 не стал исключением, и годовой план в очередной раз выполнен не был. В течение года были отправлены на достроечные базы 14 лодок IX и XII серий. Там они прошли достройку и испытания, после чего три из них были сданы флоту. В годовом отчете о работе потом написали, что, не имея опыта сдачи спецсудов данных серий, завод в момент их постройки не смог «правильно оценить действительный объем и сложность работ и предвидеть целого ряда изменений и дополнений». [200 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 57, Л. 6.]