Все для фронта?

Уполномоченный ГКО по обеспечению Ленинграда продовольствием Д. В. Павлов вспоминал: «Если человек владел лишней карточкой, то он имел ни с чем несравнимое преимущество перед другими. Поэтому эгоисты и проходимцы стремились всеми неправдами заполучить две, а если представлялся случай, то и больше карточек. Они всеми средствами во имя живота своего добывали всякого рода талоны на дополнительное питание…

Ошибочно выданные или обманно полученные карточки приводили к дополнительному расходованию продуктов питания, а в условиях осады города это равносильно удару в спину. Однако эгоисты, в худшем смысле этого слова, фабриковали ложные справки, мошеннически, где удавалось, получали дополнительные карточки. Пути к незаконному приобретению их изобретали самые различные. Некоторые управдомы в сговоре с дворниками выписывали карточки на вымышленных лиц; возвращаемые жильцами карточки на выбывших или умерших людей в ряде случаев присваивались нечестными работниками в домоуправлениях, на предприятиях. Они использовали каждое упущение управления по учету и выдаче продовольственных карточек… Карточка была дороже денег, дороже картин великих живописцев, дороже всех других шедевров искусства».[412]

Свои мемуары Павлов писал в послевоенные годы в условиях советской цензуры. Поэтому его слова «некоторые» и «где удавалось» означают, что незаконное получение продуктовых карточек носило массовый характер.

Выдача разовых талонов производилась с нарушениями инструкции, наблюдение за возвратом карточек, если их владельцы потеряли на них право, не обеспечивалось. Получение продуктов за умерших или эвакуированных приняло массовый характер. Только в сентябре 1941 г. так называемые бюро заборных книжек при райсоветах Ленинграда выдали 70 тысяч разовых талонов на питание, хотя многие их получатели уже имели карточки. Все это заставило руководство города во главе со Ждановым принять меры. Во-первых, выдача разовых талонов была запрещена. Во-вторых, карточки потребовали выдавать только после тщательной проверки первичных документов. В-третьих, было решено укрепить кадры работников по учету карточек «лучшими людьми» и коммунистами.

10 октября Ленинградский горисполком принял решение «в целях пресечения злоупотреблений продовольственными карточками и недопущения получения продовольственных товаров по возможным фальшивым карточкам» провести с 12 по 18 октября массовую перерегистрацию выданных продкарточек на октябрь.[413] Впрочем, людей и так не хватало, посему грандиозное мероприятие поручили все тем же домоуправлениям и предприятиям, которые ранее эти карточки и выдали. В итоге на них просто ставили штамп «Перерегистрировано».

Формально эти нововведения принесли определенный результат. В октябре было выдано на 97 тысяч карточек меньше, чем в предыдущем месяце.[414] Однако в эту цифру также входят погибшие в результате бомбардировок и артобстрелов, а также эвакуированные через Ладожское озеро. При общем числе выданных карточек по городу в 2,4 млн. штук, разница была не такая уж большая. Таким образом, ситуация в целом не изменилась.

К тому же участились случаи простой подделки карточек. Как вспоминал Павлов: «Злоумышленники подбирали бумагу, краски и каллиграфически, от руки изготовляли фальшивые карточки. В магазинах при тусклом освещении лампы или мерцающем свете коптилок фальшивки иногда сходили за подлинники». Карточки воровали работницы типографии, на которой они печатались. Так, в ноябре милиция задержала одну из работниц сразу со 100 комплектами карточек![415]