Элизабет Беккет — наставник, подруга, бывшая девушка — живёт в Испании, но раз в год приезжает в Англию провести лекции. У неё своя школа фотографии, несколько студий, пользующихся большой популярностью как у начинающих фотографов, так и у профессионалов. Уверенная, упорная, с виду неприступная, холодная, но по факту отзывчивая, внимательная, чувствительная, умело скрывает свои эмоции, прирождённая актриса. Умеет себя преподнести. Знает, что производит ошеломляющий эффект на окружающих: как на мужчин, так и на женщин. Но, к разочарованию первых, падка исключительно на дам и пользуется этим.
Элизабет отправилась отдыхать в номер, а я, разобрав наброски для выставки, ждала позднего вечера, чтобы зайти к Мел и всё объяснить. Звонить я больше не стала и открыла дверь своим ключом. Я вошла в квартиру.
На полу разбросаны вещи, выпитая бутылка коньяка. В кровати, которую вчера делили мы с Мел, вместо меня была Дайан. Я была в шоке. Чем для неё были наши отношения? Может, она меня никогда не любила? Если она искала способ расстаться, нужно было сказать прямо. Весь наш год пронёсся в моей голове. В наших отношениях не было проблем, а может, и отношений не было?
Оставив ключи на кухонной стойке, я порвала записку и вышла из квартиры. Впереди была ещё неделя учёбы, две пары и один экзамен. С трудом найдя в себе силы утром, я села в машину и поехала в университет.
— Это завершающая неделя обучения третьего курса, у вас на носу последние экзамены. Я не стану вас грузить лишней информацией. Если быть честной, я даже не подготовила тему сегодняшнего занятия, поэтому под свою ответственность отпускаю вас по домам. Желаю вам успешно сдать оставшиеся экзамены, и до встречи в новом учебном году, — это единственное, что я сказала своим ученикам. Не найдя в себе сил, я взяла отпуск. Я вспоминала виноватые глаза Мел в тот вечер. На душе скребли кошки, но сейчас я не была готова простить измену.
Выйдя из аудитории, я сразу направилась к машине. Находиться в институте, который так напоминал о Мел, у меня больше не было сил.
— Элли, привет, я сегодня улетаю в Испанию. Встретимся там, — сказала я подруге, набрав её номер.
— Что случилось, детка? Я думала, вы помирились с котёнком.
— Она нашла утешение в других руках, а мне нужен перерыв.
— Хорошо, я проведу три лекции и примчусь к тебе. Через несколько дней. К чёрту универ, к чёрту выставку.
— Я люблю тебя.
— Меня невозможно не любить, ты же знаешь. И я тебя люблю, крошка. Не раскисай там, тётя Элли тебя вылечит.
Часть 4. Как всё исправить?
***
Четвёртый год обучения, период между третьим и четвёртым курсом. Мне кажется, я повзрослела на пять лет вперёд. Три месяца самых долгих в жизни каникул: переосмыслить, смириться, понять, принять, что я хочу дальше, с кем я хочу быть, кем я хочу быть. Дома мне прочистили мозги. Сидя в квартире, я вспоминаю наш разговор:
— Мама, я не думала, что творю, мне жаль.
— Именно, не думала. Перечеркнуть отношения хватит секунды, а вот чтобы вернуть, может потребоваться целая жизнь. Это больно, ты должна понимать, что сначала надо поговорить и выяснить, расставить все точки над «i», а не накручивать, надумывать и творить чёрт-те что. Я не стану оправдывать тебя только потому, что ты моя дочь. И если ты действительно любишь Мэй, должна быть готова бороться за свою любовь, — сказала мама. — Кроме тебя, это исправить некому.
Начался четвёртый курс, сегодня первая учебная неделя. Первая пара у Мэй. Я не звонила, не писала и не пыталась извиниться. Три месяца — достаточный срок, чтобы разобраться в себе, и я надеялась достаточный, чтобы остыть и, возможно, простить.
— Доброе утро, — сказала Мэй, зайдя в аудиторию. В этом году я пересела на первый ряд, а она даже не взглянула на меня. — Я думаю, вы успели отдохнуть и набраться сил перед новым учебным годом, с четвёртого курса у вас начинаются предметы, непосредственно касающиеся вашей дальнейшей профессии, то есть профильные. Также у вас будет больше практики, но это не значит, что вы расслабитесь. Для совместного проекта вас поделят между четырьмя преподавателями, в зависимости от выбранного вами направления. Прошу отнестись серьёзно к тому, чем в дальнейшем вы будете заниматься.
Казалось, всё так же как и раньше, вот только сейчас она, действительно, была холодной, я чувствовала, что этот год не будет лёгким ни для меня, ни для неё. Пара закончилась, аудитория опустела, я осталась наедине с Мэй. Она, не поднимая головы, записывала что-то в журнал, но я знала, что просто тянула время. Что я могу ей сказать? Возможно, уже поздно, но всё же.
— Мэй…
— Пара закончилась, у тебя есть вопросы по учебному материалу? — холодно спросила Мэй.