Все дороги ведут к тебе

Она не слышала его. Оглушенная... Только видела движение тонких губ... Они приближались, и Лия судорожно втянула воздух - только бы все не испортить! Поцелуй вышел непривычно мягким и трепетным. Но женщина пребывала в такой панике, что даже не заметила этого. Ее стало тихонько потряхивать. Рот Чалого опустился вниз, оставляя влажный след на коже. Руки, которые до этого бесцельно перебирали волосы, скользнули по спине и аккуратно сжали попку. Он заворчал, прижимая Лию к себе, и медленно-медленно задрал подол платья... Или, может, ей так только казалось? Окружающая действительность стала липкой и вязкой, как кленовый сироп. Напряжение сгустилось настолько, что ощущалось физически. Покалывало кожу, холодило тело, солью оседало на онемевших губах...

Чалый осторожно подтолкнул Лию к дивану. Устроившись на коленях рядом, легонько коснулся груди... Сначала пальцами, а потом - ртом. Жарко, влажно, через одежду, которую (слава богу!) пока не снял. Она сможет, она выдержит, она все снесет! Чертыхаясь, Чалый стащил рубашку. И лучше бы она не открывала глаз, чтобы не вспоминать, насколько он сильный! Насколько она беззащитна, находясь рядом с ним... И прошедшие годы ничего не изменили... Он постарел, но не стал дряхлым. Такая же крепкая, поросшая волосами грудь... Может быть, даже чуть шире, чем она помнила. Никакого выпирающего живота. Только сила и мощь... в чистом виде. Ужас ударил в голову, Лия зажмурилась... Его руки скользнули вверх по ногам, к резинке колготок. Лия перестала дышать. Его же дыхание, напротив, ускорилось, и стало каким-то надсадным... Неужели так сильно хотел? Теплый рот коснулся ее посиневших губ, неумолимые пальцы прошлись по низу живота и осторожно погладили сердцевину. Очертили клитор. Она была сухая, как лето в пустыне... Ее конкретно трясло. И вовсе не от удовольствия. Пазлы сошлись. Чалый отскочил в сторону.

- Зачем? - вытолкнул из себя, задыхаясь.

Ошарашенная и полностью дезориентированная Лия свела разведенные в стороны ноги, неловко одернула юбку.

- Ты же не хочешь... - Не спрашивал - утверждал. И Лию так сильно разозлили его слова! Так сильно разозлили...

- А тебя это когда-нибудь останавливало?

Чалый дернулся. Укол достиг цели. Он понял, что она намекала не только на их последний раз. Но и на первый... Как оказалось, тогда он тоже порядочно облажался... Спасибо чертовым записям. Узнал!

Тряхнул головой, приходя в себя.

- Возвращайся к себе, - выдавил, отворачиваясь.

Лия поспешно вскочила и побежала к выходу. Это тоже ударило. Больно. Наотмашь... Уже у самой двери женщина остановилась. Вдохнула, собираясь с силами, и медленно-медленно, как на Голгофу, побрела назад:

- Сейчас благоприятный период для зачатия...

Чалый сцепил зубы и отвернулся. Подхватил лежащую на полу рубашку. Сунул руку в рукав.

- Ты слышал, что я сказала?

- Да. Уходи...

Она знала, что он на пределе, знала, во что это может вылиться, но, пожалуй, впервые за всю их совместную жизнь и жизнь порознь, терпению женщины пришел конец.

- Ну, уж, нет! Ты мужик, или кто?! Ты сам все это затеял! Сам! Что ж ты теперь, как последний трус...

- Уходи. Уходи сейчас, Лия...

- Да, что с тобой?! Ты хотя бы представляешь, чего мне это все стоило?! - она всхлипнула, зажала ладонью рот. - Хоть отдаленно себе представляешь?! Я решилась... Я переступила через себя... Твою мать, да ты просто мог кончить в баночку! Чертову баночку... так почему...

- Этого не будет, пока ты не поправишься. А теперь уходи.

- А Сашка? Как же Сашка? Вдруг ему станет плохо?! Я не смогу... Не перенесу... Я не понимаю, почему ты отказываешься?

- И не поймешь... - устало заметил Чалый, заправляя рубашку в штаны. - Когда ты поправишься окончательно, мы вернемся к этому вопросу.

- Я не могу ждать! Не могу! Как ты не понимаешь, что может быть поздно?! Ты забрал у меня ребенка! Ты отнял... И теперь опять отнимаешь... своим отказом! Я никогда тебе этого не прощу! Никогда не прощу, если с ним хоть что-то случится... Как ты сам будешь с этим жить?! Ты не человек... Ты - чудовище! Монстр...

Игнорируя слова Лии, Александр подошел к бару. Ему нужно выпить. Срочно.

- Ненавижу тебя... Ненавижу! - выкрикнула Лия, размазывая слезы по щекам.

Давай... Добивай. Чего, уж... - подумал Чалый, отправляя в рот порцию коньяка, и закашлялся:

- Сашка!

Глаза Лии широко распахнулись. В страхе женщина обернулась.

- Сынок...

Губы мальчика дрожали. Наполненные слезами глаза, не открываясь, следили за Чалым.

- О чем говорит мама?

- Саша...

- О... чем... говорит... мама? - на последнем слове голос ребенка сорвался.

Чалый вскинул голову к потолку и тихонько выругался.

- Ты не давал ей со мной встречаться, да? Не было никакой болезни... Ты все придумал... Придумал!

- Саша...

- Ненавижу тебя! Ненавижу! - закричал Сашка, отступая к двери. - Я знал, что она бы никогда не ушла. Это ты во всем виноват!

Ребенок развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал. Чалый бросился за ним следом. Далеко Саша уйти не мог. У ворот его остановила охрана.

- Саша, сынок... Не дури.

- Я тебе не сынок! Не смей ко мне прикасаться! Видеть тебя не хочу!