Все дороги ведут к тебе

Чалый скрипнул зубами, резким кивком головы выпроваживая ребят.

- Саша, так нельзя, сынок... нельзя так с отцом разговаривать, - перепуганная Лия робко коснулась волос сынишки и заглянула ему в глаза.

- Какой он мне отец, после этого?! Он меня даже не любит... Поехали к тебе! Я больше ни на секунду здесь не останусь...

- Как - «ко мне»? Куда? - растерялась Лия.

- Черта с два ты куда поедешь! - рявкнул Чалый.

- А ты попробуй меня остановить! Думаешь, я не найду способ сбежать?!

Два Александра (большой и маленький) стояли друг напротив друга, схлестнувшись взглядами. Это была катастрофа, масштабы которой им всем только предстояло понять. Сердце Лии колотилось, как бешеное. Она боялась за сына. У него был сложный период, а тут такое... Как бы не случилось беды.

- Собирайся, мама, мы поедем домой.

Глава 21

Лия никогда бы не подумала, что Сашка такой упертый! Он втемяшил себе в голову, что отец ему враг, и не было никакой возможности убедить ребенка в обратном. А тут еще такое искушение - подыграть! Отомстить Чалому, ударить по самому больному, раз появилась такая возможность! Заставить его прочувствовать всю ту боль, что испытывала сама. Чтобы он тонул в ней, чтобы захлебывался... Но тогда бы она оказалась ничем не лучше самого Чалого. И Лия изо всех сил боролась с соблазном...

Она знала, как это - быть вдали и ничего не знать о собственной кровинке. Положение Чалого в этом плане было намного более выгодным. Он мог заявиться без предупреждения к ней в дом или в любой момент позвонить, спрашивая, как прошел Сашкин день. В свое время она такой возможности не имела...

Было так непривычно, жить под одной крышей с кем-то. Жить с сыном. Готовить ему завтраки и ужины, наблюдать, как он делает уроки, сидя за старым столом в ее студии. Или слушать его посапывание, когда тот уснет. На старом диване в ее гостиной! Лия думала, что Сашке быстро надоест такая жизнь, ведь ее ребенок привык к совершенно другому, тому, чего она не могла ему дать, даже вывернувшись наизнанку! Но вот уже март заканчивался, а он и не думал съезжать... А Лия не знала, радоваться ли ей по этому поводу, или огорчаться. Она пребывала в полнейшей растерянности. Ей хотелось вернуть Сашке привычную жизнь, присущую только ему одному легкость, но... Все ушло безвозвратно.

Они ужинали, когда раздался звонок в дверь. Лия знала, что это мог быть только Чалый. Она открыла бывшему мужу и молча отступила в сторону, пропуская того в квартиру.

- Саша в кухне. Ест.

Чалый кивнул головой и пошел за ней следом. Устало опустился на табуретку и, подперев рукой щеку, уставился на сына.

- Что? - не выдержал Сашка, откусывая от котлеты больший, чем позволяли правила приличия, кусок.

- Ты домой собираешься возвращаться?

- А ты опять за свое?

- Да, Саша, опять. Я дал тебе время, хотя, видит Бог, что это было нелегко! Я виноват перед тобой и... мамой, я извинился...

- Перед кем? - рука Сашки застыла, и котлета с вилки упала в тарелку с пюре.

Чалый моргнул. Он выглядел настолько растерянным, что это даже было смешно.

- Перед тобой.

- Не было такого.

- Правда? - вскинул бровь мужчина, вернув себе прежнюю невозмутимость.

- Угу... - снова взялся за вилку ребенок.

Александр покосился на Лию, которая, опустив взгляд, выводила вилкой узоры в картошке. Он так долго выжидал только лишь потому, что поддался на ее уговоры. Она просила не давить на сына, дать ему время свыкнуться с тем, что он узнал. И Чалый, наступив на горло собственному «я», подчинился. Доверился. Хотя прекрасно понимал, какой безупречный инструмент для осуществления мести отдал в руки бывшей жены. Понимал... И безропотно шел на риск. Потому что чувствовал, что задолжал ей. Задолжал Сашке. Знал, что виноват перед обоими. И, чего греха таить, надеялся, что это как-то смягчит Лию... Смягчит! Позволит ему... Что позволит, он и сам не знал... Возможно, повернуть время вспять, нарушая законы физики.

Он терпел почти три недели! Три бесконечно долгие недели...

- Значит, я прошу у тебя прощения сейчас.

- А у мамы?

Лия ошарашено вскинула голову, у Александра дернулся краешек губы, будто бы он хотел что-то сказать, или улыбнуться.

- И у мамы прошу. Я был не прав.

Она открыла рот. Облизнула губы, так ничего и не сказав. Его извинения ровным счетом ничего не меняли. Она еле сдержалась, чтобы не сказать, куда он эти самые извинения может засунуть. Так что, не впечатлили его слова, абсолютно не впечатлили! А вот сам факт поразил. Извиняющийся Чалый - это что-то новенькое.

- Так, что... собирайся?

- Куда? - Саша подхватил свою пустую тарелку и пошлепал к раковине - мыть. Он сам так захотел. Помогать матери по дому. Лия понимала, что для него такое было в новинку, но он хорошо справлялся. Она восхищалась своим ребенком... Его основательностью... правильностью взглядов. И это не она таким его воспитала. Здесь Чалый постарался. И никто другой. Отрицать это она не могла...

- Как - куда, Сашка? Домой!

Саша оглянулся:

- Я уже дома. Мне нравится жить с мамой.