Все друзья делают это

И вот я лечу, приближаюсь к едва различимому силуэту, скрытому плотным туманом. И знаю, что он тоже ждет этой встречи. И он будет рад. Мне бы только добраться к нему — сам он почему-то не может ко мне даже шагнуть. Я четко это осознаю — как бывает во сне, удивляюсь, но стараюсь уже за двоих. Я лечу к нему.

Лечу, я так счастлива, всего минутка… всего секунда… всего мгновенье до того, как увижу его лицо…

И… наверное, именно в этот момент я проснулась, потому что…

Нет, я проснулась чуть позже.

Резко остановившись, сошла с тропинки. Села у какого-то дерева. Прямо на иглы хвои, на приличную горку шишек и только чудом не на муравейник, коих было в лесу полно.

Подняв голову вверх, я уставилась на туман, который соскальзывал с далеких верхушек и неспешно растворялся, прощаясь со мной и делая лес гораздо светлее, уютней. Но на душе было как-то тоскливо. Наверное, потому, что туман бесследно исчез. Бесследно… И еще я сильно устала.

Да, наверное, только поэтому.

Ведь не могло же мне быть плохо из-за того, что я вспомнила лицо мужчины из сна и поняла, что это был не Никита. Это был его брат.

— Аня? — я не сразу вспомнила светловолосую женщину, которая надо мной склонилась. — Ты очень бледная. Как ты?

Удивленно осмотревшись, я поднялась с земли, пожала плечами и убежденно ответила:

— Лучше всех.

И действительно, разве может быть плохо тому, кто только что получил некий знак свыше, что его давняя мечта может сбыться.

— И все-таки обратно мы лучше пройдемся, — усомнилась в моем ответе Инга Викторовна и чтобы подстраховаться и не тащить на своих хрупких плечах бездыханное тело, взяла меня под руку.

— Со мной правда все хорошо, — улыбнулась я, но вырываться не стала.

Близкое присутствие женщины не напрягало. Наоборот — ее теплый взгляд и улыбка бодрили и располагали к тому, чтобы стать еще чуточку ближе. И если верить сну, однажды мы станем…

— Не вздыхай, — заметила Инга Викторовна. — По-моему, тот час сна, что я у тебя украла, я полностью компенсировала этой прогулкой.

— Ну да, — согласилась я ради приличия и нашла тот плюс, который можно было найти. — Теперь я могу позволить себе на одну шоколадку больше.

Смех Инги Викторовны прозвенел колокольчиком и укатился далеким эхом, заставляя грибников обернуться и улыбнуться в ответ. А потом она вдруг стала рассказывать о том, как они познакомились с Иваном Петровичем, и уже хохотала я. Оказывается, они были одногруппниками, и она заметила, что давно ему нравится, но сама его избегала. Он не раз пытался к ней подступиться — и через подарки, и через подружек, но она с легкостью ускользала.

В подарках не нуждалась, так как семья у них была вполне обеспеченной, а подружки быстро влюблялись в черноволосого парня и вместо помощи, на которую он рассчитывал, только мешали. То к телефону не позовут, то записку порвут, то придут на свидание сами.

Иван Петрович не сдавался, но Инга Викторовна его упорно не замечала. Да, симпатичный парень, но все в нем слишком — и самоуверенный слишком, и слишком видный, и слишком взрывной, и слишком опасный. Она же искала какой- нибудь вариант попроще, спокойней, и очень важно, чтобы ее избранник не имел такой скверной привычки буквально испепелять темным взглядом.

— И я нашла, — продолжила женщина. — Все, как хотела. Он был рассудительным, степенным, вежливым, добрым, любил меня безгранично…

Какое-то время мы шли молча, под шелест шишек, многоголосье птиц и ветерок уже свободных от тумана деревьев.

— А я… — на этом моменте мое предплечье сжали, но быстро одумавшись, отпустили. — Только спустя три года брака я поняла, что единственные достоинства, которые меня в нем привлекали, — это то, что он был светлоглазым блондином и на меня боялся даже смотреть.

Тропинка петляла, зазывая нас свернуть, прогуляться еще немного, но я заметила, с каким ожиданием женщина всматривалась вдаль, и как облегченно выдохнула, когда вдали показался белый коттедж за узорчатыми воротами. Как будто боялась, что если зайдет слишком далеко, удалится надолго, его может не оказаться на прежнем месте.

— За эти три года многое изменилось и у Ивана, — теперь Инга Викторовна вздохнула почти как я, тяжело, чуточку виновато. — У него появилась семья. Он быстро пошел вверх по карьерной лестнице. Мне многие говорили, те, кто в отличие от меня, продолжал с ним общаться, что он будто пытается что-то кому-то доказать. А когда мы случайно встретились на встрече бывших одногруппников, я поняла, что все, что он сделал за это время — было из-за меня. И ради меня. В том числе и развод, который последовал после этого. И та боль, которую он причинил семье.

Подойдя к воротам, Инга Викторовна, любовно погладила ажурную решетку. Открыла, впуская меня. Улыбнулась, заметив, что я напряглась при виде Никиты, сидящего на ступенях крыльца.